– Или ты сделаешь это, или я сама. – Высвободив руку, женщина с яростью воззрилась на него. – Я не позволю спустить это дело на тормозах. Ты не сможешь меня заставить. Зато можешь помочь, тогда все закончится скорее.

Глаза блестели слишком ярко, и он видел, как напряжены ее плечи и дрожат пальцы.

– Послушай, Вики...

– Я не нуждаюсь в няньках, Майк. Ни в тебе. Ни в нем.

– Хорошо. – Селуччи вздохнул. Она просила о помощи. Хотя это была бы не совсем та помощь, которую он хотел оказать, все же это было нечто. – Я проверю алиби и покажу его фотографию Хатчинсонам. Не думаю, что ты должна оставаться одна, но ты взрослый человек, и ты права: дело будет продвигаться быстрее, если мы станем над ним работать вдвоем.

– Втроем.

– Прекрасно. – Вряд ли можно было ожидать, что она согласится выставить Фицроя. – Что ты собираешься делать?

Женщина с резким стуком опустила на стол пустую кофейную кружку.

– Том Чен хотел заполучить тело именно моей матери. За время, что он работал в похоронном бюро, прошли похороны двух женщин примерно того же возраста и, приблизительно конечно, такого же состояния здоровья. Мне нужно выяснить причину этого. – Вставая, она обронила на пол нож. Тот подскочил, потом проскользил по кафельным плиткам кухонного пола, все еще нетронутым, все еще покрывающим...

«Как могла она забыть, где оставила свою мать?»

Яичница в ее желудке превратилась в ком размером с кулак, поплывший куда‑то вверх, под ребра. Не опуская взгляда, она переступила через упавший нож. Еще два шага перенесли ее за пределы кафельного покрытия.

Белокурые с сединой пряди волос и часть плеча.

Осталась всего одна доска...

* * *

– Подними правую ногу, – велел Дональд, вводя цифровые данные части энцефалограммы, соответствующие этой команде, непосредственно в сеть.

В раскрытом герметичном боксе правая нога женщины задрожала и медленно поднялась примерно на четыре дюйма.

– Эй, Кэти, наша новая ученица проявляет великолепные способности. Помнишь, как нога нашего приятеля под номером девять взлетела кверху? Словно он пытался достать ею до потолка?

– Я помню, как встревожилась доктор Брайт, потому что он мог повредить таким образом тазобедренный сустав, – отозвалась Кэтрин, продолжая регулировать внутривенное питание быстро разлагающегося номера восемь. – И, по крайней мере, мы не должны были манипулировать его ногами в течение первой сотни экспериментов, как пришлось поступать с остальными.

– Эй, остынь на минутку. Я ведь не говорю что‑нибудь против твоего супертрупа. Я только указываю, что номер десять, кажется, обладает количественной регулировкой.

– Естественно, ведь мы используем ее собственную энцефалограмму.

– Верно, номер девять управляется моими энцефалограммами для исполнения основных движений. – Молодой человек передразнил ее высокомерный тон. – Естественно, он не имеет таких преимуществ.

– Я поражалась, что он вообще смог ходить.

– Да что ты говоришь! – Дональд театрально прижал руку к сердцу. – Я потрясен до глубины души. – Шутливо закатив глаза за спиной остававшейся совершенной невозмутимой девушки, он нажал несколько клавиш на компьютере. – Наверное, не слишком‑то приятно топать по жизни с такой раной в груди, если тебя интересует мое мнение. Опусти правую ногу.

Подчиняясь закону всемирного тяготения, правая нога упала.

– Подними левую ногу. У меня появилось такое чувство, что номер десять будет той самой крошкой, что принесет нам богатство.

Кэтрин сдвинула брови – сейчас следовало проверить состояние номера девять.