– Я тебя очень люблю, мамочка, – сказала она. – Но решать сейчас не тебе. Я одна отвечаю за то, что сделала. Мне и расхлебывать последствия.

Черити отвернулась от Молли, и в первый раз на моей памяти лицо ее, искаженное чудовищными горем и страхом, показалось мне старым.

– Молли, – прошептала она.

Никто из нас не заметил, в какой именно момент разговора в дверях появился отец Фортхилл.

– Твоя дочь права, Черити, – произнес он мягко, но уверенно. – Она во многих отношениях уже взрослый человек. Она совершила поступки, которые требуют того, чтобы она несла за них ответственность.

– Она моя дочь, – возразила Черити.

– Была, – поправил ее Фортхилл. – Но это в прошлом. Дети – бесценный дар, но принадлежат они не нам, а только самим себе. Их, можно сказать, сдают нам в аренду ненадолго. – Священник сложил руки на груди и прислонился к дверному косяку. – Мне кажется, ты должна хорошенько обдумать то, что произошло, Черити. Дрезден, возможно, единственный, кто мог бы помочь вам с Молли. Мне кажется, то, что он оказался вовлечен в эту ситуацию, – не простая случайность. – Он многозначительно улыбнулся мне. – В конце концов, неисповедимы пути Его.

Я подошел к Черити и опустился перед ней на колено.

– Я не могу ничего сказать насчет этого, – произнес я очень тихо. – Но в том, что касается меня, обещаю: я верну вам дочь с Совета целой и невредимой. Им придется убить меня, чтобы сделать по‑другому.

Черити посмотрела на меня, и я увидел, как теснятся на ее лице, сменяя друг друга, эмоции. Надежда, страх, злость, горечь. Два или три раза она открывала рот, чтобы заговорить, но слова так и не срывались с ее губ.

– Вы даете мне слово? – прошептала она наконец.

– Даю, – кивнул я.

Мгновение она смотрела на меня. Потом повернулась к Фортхиллу.

– Жаль, что Майкла здесь нет.

– А если был бы, – спросил Фортхилл, – что, думаете, он вам сказал бы?

Взгляд ее снова скользнул ко мне, и она чуть нахмурилась.

– Чтобы я верила. Чтобы доверяла чародею. Что он хороший человек.

Священник кивнул.

– Мне тоже кажется, он так бы и сказал.

Черити посмотрела на меня, избегая встречаться со мной взглядом.

– Сколько времени это займет?

– Я свяжусь с Советом сегодня. Это зависит от того, кто сможет принять участие, но обычно дела такого рода рассматриваются безотлагательно. Завтра, самое позднее – послезавтра.

Черити снова низко опустила голову и кивнула.

– Мы можем сделать что‑нибудь? – спросила она у Фортхилла.

– Молли приняла решение, – тихо произнес Фортхилл. – И все, что мне известно о воздействии черной магии на тех, кто ею занимается, примерно совпадает с тем, что сказал тебе Дрезден. Твоя дочь в большой опасности, Черити.

– А церковь?..

Фортхилл печально улыбнулся и покачал головой.

– Нас не так много – тех, кто стоит часовыми, оберегая от Тьмы. Да и те немногие не обладают реальными навыками в магии. Мы могли бы помочь ей отказаться от ее дара, но с учетом ее возраста это мало чем будет отличаться от тюрьмы. – Он кивнул Молли. – И не обижайся детка, но при твоем темпераменте, без твоей стопроцентной готовности помочь нам это лишь быстрее подтолкнет тебя к Тьме.

– Нет, – сказала Черити. – Это ей точно не подойдет.

Молли сложила руки на животе и кивнула, крепко сжав губы.