– Это значит, что туда я доберусь только к ночи.

– Думаю, ее брат покажется тебе достойным внимания. Судя по тому, что я о нем знаю, вы вряд ли законтачите, как теперь принято говорить. Но он парень что надо. В своем роде.

– Ведь я приеду туда затемно.

– По‑другому и не получится.

– Уитстейбл, кажется, расположен на побережье? – спросил Ситон.

– Совершенно верно.

Это было уже кое‑что. Пол пододвинул к себе конверт, ощупал его содержимое. Ключи, сфабрикованные документы и, разумеется, деньги. Тысяча двести фунтов – по четыреста за каждую юную жизнь. Преподавателя этики в смету не включили – в наказание за то, что отвел их туда. Будто бы деньги могли спасти остальных. Будто бы их жизни можно было просто взять и купить.

– Почему именно девушка из Уитстейбла?

– Твое умение вести душеспасительные беседы, – усмехнулся Коуви, – вряд ли им поможет. Мы оба это прекрасно знаем. Навестить всех означает досадную трату времени, а брат Сары Мейсон может нам кое в чем помочь. Я ведь уже сказал – он парень что надо. И к тому же сейчас не отходит от постели больной сестры.

– Малькольм, но почему я?

– Глупый вопрос, Пол.

– Нет, серьезно: почему я?

– Потому что ты уже сражался с этим. И у тебя есть силы, чтобы сразиться еще раз.

– Я не буду этого делать, – сказал Ситон, отпихнув конверт. – У меня для этого недостаточно сил и знаний. Не стану этого делать!

– У тебя нет выбора, – бесстрастно заявил Коуви. Он сидел, вальяжно развалившись на стуле. Царящий в баре гвалт, похоже, его совершенно не трогал. Небрежно стряхнув пепел на пол, Коуви снова пододвинул к Ситону конверт с деньгами и фальшивыми документами.

– А теперь, – произнес он, сверля Ситона взглядом, – слушай очень внимательно, что я тебе скажу. Каждое мое слово.

3

Через полчаса они расстались на улице под дождем. Коуви втиснулся в такси, а Ситон, оставшись мокнуть, прислонился к распахнутой дверце. Зажмурившись от яркого света в салоне, Коуви кивнул в сторону собора, который находился всего в нескольких футах от паба:

– Страховка?

Ситон покачал головой. Дождь, барабанивший по крыше машины, попадал в глаза, заставляя то и дело моргать.

– Это только испортит все дело. Они могут решить, что это провокация, – ответил он.

– Вы и впрямь считаете, будто они настолько… информированы?

– Боюсь, что так.

Теперь настала очередь моргать Коуви. Впрочем, вид у него был скорее печальный, нежели удрученный.

– Малькольм, мне надо подумать, – сказал Ситон.

– Нет времени, – возразил Коуви, потянув на себя ручку дверцы такси. – Нет времени на раздумья.

Ситон отошел от машины, и такси умчалось, задними колесами разбрызгивая воду. Пол Ситон выпрямился. За этот вечер он уже дважды промок до нитки.

Он лежал в постели, как вдруг услышал тихую музыку, доносившуюся из гостиной за стенкой. Когда он снял эту квартиру, то сразу же купил фланелевое постельное белье и стеганое покрывало, чтобы побаловать себя и почувствовать, как в детстве, тепло родного дома. Он купил их, причем совсем недешево, в универмаге «Арми энд Нейви», а еще мягкие подушки и толстое одеяло на гусином пуху. Он хотел проводить свои одинокие ночи в расслабленном забытье. До нынешнего дня. Но теперь эта музыка, доносящаяся из гостиной, разрушила все. И простыни жестким саваном облепили его онемевшее тело. Он опять слышал все ту же бесконечную мелодию.