Нильский Крокодил, дабы не привлекать к себе излишнего внимания, круто взял к западу, чтобы найти там место для посадки геликоптера. Мы же продолжили движение в первоначальном направлении, всё более приближаясь к тому месту, где по нашим расчётам должен был находиться Чек-Пойнт. Чтобы уменьшить риск обнаружения, нам пришлось двигаться небольшими скачками, не поднимаясь высоко над кронами деревьев. А примерно за километр до бетонной платформы мы решили вообще отказаться от использования «цурюп» и пройти оставшееся расстояние пешком. С точки зрения физической нагрузки такое движение, конечно, было намного изнурительнее, но гораздо скрытнее и потому во всех отношениях безопаснее.

Хайри Маус несколько раз шутливо высказывалась в том духе, что нам следует немного поохотиться на гамарджопов. Мой рассказ о встрече с ними произвёл на неё некоторое впечатление и обладательница груди размером 34 DD испытывала охотничий зуд. Впрочем, Ола сурово осадила Мохнатого Мышонка, присоветовав ей «не гневать Бога».

По счастью, гамарджопы нам так и не встретились. Наверное, окрестности Чек-Пойнт являлись в их понимании местом неспокойным и потому приматы предпочитали там не селиться. Допускаю, что этому способствовали выжигания леса, видимо, практиковавшиеся местным населением. Во всяком случае мы пересекли два довольно протяжённых пепелища, едва-едва заросших молодым подлеском. При отсутствии огнестрельного оружия, лесной пожар, надо думать, являлся самым эффективным средством борьбы с огромными обезьянами.

Преодолев лесную полосу, мы вышли к гряде скал и примыкавшему к ним протяжённому плато. В одном месте отвесный склон плато осыпался, образовав своеобразный откос, по которому змеилась наверх пешеходная дорога. Тропа, скорее даже, а не дорога. Откос выглядел довольно крутым — никак не менее сорока градусов — и представлялось очевидным, что он никогда не видел дорожной техники. В верхней части дороги местные жители выкопали широченный ров с валом, поверх которого установили внушительный частокол. Это примитивное фортификационное сооружение перегораживало и дорогу, и откос таким образом, что не позволяло подняться наверх плато минуя узкий подъёмный мост. Назначение сего венца местной архитектурной мысли не вызывало сомнений: ему надлежало остановить гамарджопов, если только те попытались бы подняться с равнины наверх. Для пущего устрашения приматов на верху частокола белели с полдюжины громадных обезьяньих черепов, насаженных на колья. Что ж, дизайн следовало признать устрашающим и доходчивым. На своей планете Компрадор я тоже устрою какой-нибудь частокол с чужими черепами.

Помимо того подъёмного моста, что предназначался для преодоления рва на откосе, существовал и второй, отделявший посадочный стол от плато. Расстояние между краем бетонного поля и ближайшей скалой казалось небольшим, буквально метров пятнадцать-двадцать, но было очевидно, без подготовки преодолеть его невозможно. К моменту нашего появления этот подъёмный мост был опущен, подле него, за длинным бетонным парапетом, дежурила пара солдат в тяжёлых роботизированных доспехах. Очевидно, они преграждали доступ посторонних на стартовый стол. Подле аэрокосмического «челнока», стоявшего поодаль за их спинами, разгуливал ещё один военнослужащий в аналогичном облачении.

Верхушка плато зеленела кустами и деревьями. Среди них можно было видеть разноцветные легкосборные домики в один и два этажа. Раскраска домов издалека казалась весёленькой — оранжевая, жёлтая, бирюзовая. На отдельных домах виднелись вывески, но прочесть их представлялось затруднительным даже через фотоумножитель. Не могло быть сомнений в том, что мы, наконец-таки, увидели Чек-Пойнт.