11

Орлы рождаются в степях, в горах рождаются бараны… Я, как настоящий степной орёл, взлетел на самый верх плато и со всего маху опустился в местную помойку. Получилось хотя и смачно, но совсем даже не эстетично. К тому моменту, когда я вылез из огромной помойной ямы, костюм мой источал гадкий запах, в ботинках хлюпало и весь я сделался противен самому себе.

Случившееся, подобно поддельной монете, имело две стороны — плохую и хорошую. Плохая заключалась в том, что скверный запах мог плохо сказаться на моём имидже во время проведения конфиденциальных переговоров с жителями Чек-Пойнт. Хорошая же состояла в том, что я сразу отыскал прекрасное место для того, чтобы спрятать «цурюпу», ибо где лучше можно проделать это, как не на помойке?

От реактивного двигателя мне необходимо было избавиться как можно скорее, поскольку его присутствие за плечами немедленно выдавало во мне чужака. А того, что «цивилизаторы» разместят в Чек-Пойнт группу захвата, исключать не следовало. На их месте я бы именно так и поступил.

Местная помойка оказалась местом малопосещаемым — в этом, кстати, оказался ещё один плюс моей высадки. Я спокойно, без лишней суеты, обошёл котлован, предназначенный для сброса пищевых отходов, в укромном и самом вонючем местечке осыпал грунт, сделал аккуратную площадочку, уложил на неё «цурюпу» и абляционный фартук, после чего благополучно засыпал тайник. Сверху привалил его смердящей бочкой из-под консервов с рылолобами.

Только после этого выдвинулся в ту сторону плато, где находились постройки.

Женщины остались внизу. Все прекрасно понимали, что в местную столицу с ними соваться никак нельзя. Даже Хайри Маус — наша псевдо-женщина, существо третьего пола — в предстоявшем весёлом путешествии не могла составить мне компанию. Ибо достоверной информацией о местной уголовной иерархии мы не располагали, а не зная нюансов таковой, тащить с собою в мужской коллектив обладательницу шикарного имплантированного бюста размером 34 DD представлялось по меньшей мере неразумным. Она за одну минуту могла создать мне больше проблем, нежели решить за всю свою непростую жизнь.

Местные свалка и помойка отделялись от жилой части посёлка довольно широкой лесной полосой. Я пересёк её и, с комфортом расположившись за раскидистым кустом геномодифицированного катуаба, бразильского можжевельника, принялся изучать будничную жизнь столицы Даннеморы. Позиция моя оказалась во всех смыслах удобной, поскольку выбирал её такой тактически подкованный отличник подрывной, боевой и террористической подготовки, каковым я всегда считался со времён окончания монастырской школы тюремного типа. Катуаба некоторые любители заваривали как чай; казаки же, будучи потомственными воинами, имели стародавнюю традицию жевать чай всухомятку. Соответственно, листья катуаба также можно было не без пользы пожевать. Совмещая приятное с полезным, я опустил на лицо маску фотоумножителя и отправил в рот веточку с молодыми листочками. Посему моя слежка за жителями Чек-Пойнт оказалась не просто познавательной, но и тонизирующей.

Чек-Пойнт, как того и следовало ожидать, оказался местом застроенным согласно некоему плану. В поле моего зрения находилось то, что с известной долей условности можно было назвать двумя параллельными улицами, образованными тесно построенными небольшими зданиями из полимеров. Скорее всего, основную массу местных построек возвели «цивилизаторские» тюремщики ещё до того, когда планета приняла первых узников. Стандартные жилые модули с наклонёнными внутрь стенами и покатыми крышами более всего напоминали древнеегипетские мастабы; их раскраска, казавшаяся издалека весёлой и яркой, вблизи выглядела вовсе не такой жизнерадостной. Внимательный осмотр убедительно доказал, что постройки находятся тут уже несколько десятилетий.

Одноэтажные сооружения явно находились в индивидуальном пользовании.