Евнух же преисполнился ликования. Все прошло просто, гораздо проще, чем он себе представлял. Госпожа сказала, что осложнений не будет. Никаких осложнений и не было. Вообще никаких! Он воинственно размахивал обагренным кровью кинжалом, и стражники не решались к нему подойти.

     Одним из последних в зал вбежал слегка запыхавшийся Судра Гюристар. Маленькие глазки его сердито поблескивали. Растолкав стражников, он приблизился к подножию трона. Сколько крови, не запачкать бы сапоги. Ах, Тамазрайши, опять она его обманула. Сказала, что торопиться не станет, и вот отец ее уже мертв. Шепотом призывая на помощь богов, начальник дворцовой стражи выхватил меч и стал подниматься по скользким ступеням.

     Теперь пришел в замешательство евнух. Ему обещали почести и награду, а вместо того к нему с мечом наготове подкрадывается сам Судра Гюристар. Он протестующее взвыл:

     — Нет, подожди, не надо! Это благое деяние! Ты не знаешь всего!

     Усач приостановился. У него не было желания убивать, и он не имел ни малейшего представления о замыслах Тамазрайши.

     — Отдай мне кинжал.

     Евнух, защищаясь, взмахнул клинком. Он все еще улыбался. Его ждет слава! Он прикончил раджу. Кто здесь еще так силен, так отважен? Запах крови пьянил, мысли евнуха путались.

     — Я убью тебя, Гюристар! — выкрикнул он.

     И снова начальник стражи заколебался, хотя понимал, чего от него все ждут. Когда же он принял решение и приготовился ринуться на безумца, в зал, расталкивая стражников и рабов, вошла Тамазрайши. Красивое лицо ее походило на маску.

     — Кто это сделал?

     Евнух радостно хохотнул. Теперь все пойдет как по маслу. Он наконец получит обещанное — и награду, и славу.

     — Я, госпожа. По твоему велению. Он труп. Он уже труп!

     В зале воцарилась мертвая тишина, но лицо княжны оставалось бесстрастным.

     — Схватите его, — приказала она. — Эй, Гюристар!

     Бравый усач испытал огромное облегчение. Он вскинул меч, и евнух, посерев от испуга, обмяк.

     — Только не убивай, — поморщилась Тамазрайши. — Просто вырви его лживый язык. — Она приподняла край платья, брезгливо глядя на темную лужу, подползавшую к ней. — Исполняй!

     Гюристар торопливо сунул за пояс меч и, подскочив к евнуху, с неожиданной ловкостью ухватил его за голову.

     — Ты и ты, — кивнул он двум стражникам. — Идите сюда. Растащите ему челюсти.

     Охранники, сопя от усердия, повиновались. Под ногами топчущихся возле трона людей хлюпала кровь.

     — Нет, — взвизгнул евнух, тщетно пытаясь освободиться. — Нет, моя госпожа! Ты уверяла, что меня ждет награда. Я сделал это по твоему приказу и для тебя.

     — Он помешался, — пробормотала княжна. — Где же его язык?

     Возня возле трона усилилась, посыпалась приглушенная брань. Падая, сверкнул нож, зал огласил ужасающий булькающий вопль. Через мгновение Гюристар шагнул в сторону, сжимая в пальцах что-то трепещущее и ошеломляюще длинное. Его помощники все еще тормошили злосчастного евнуха, не давая ему упасть.

     Тамазрайши, молча взиравшая на тело отца, повернулась к мужчинам.

     — Прекрасно.