— Вот. Эти три. Два синих и черный.

     Сен-Жермен прикоснулся к сапфирам. В глубине каждого сияла звезда.

     — Да. Они превосходны. Падмири обрадуется. Оставь их прямо здесь.

     Оставь! Руджиеро пренебрежительно оттопырил губу и принялся пересчитывать камни. Ничто из лаборатории пока что не пропадало, но учет есть учет.

     — Когда мне ехать к Шола?

     — Не сегодня. Завтра или послезавтра. Во-первых, в городе сейчас наверняка беспокойно. А во-вторых, не хочется, чтобы твою поездку связывали с последними печальными новостями. Все в нашей жизни должно быть понятно. Как для шпионов, так и для тех, кто читает доносы. Я всю ночь колдовал и получил партию драгоценных камней. Что из этого следует? Что я издержал на них какие-то материалы. Значит, мне надо восполнить утраченное. Кто мне в том помогает? Шола. Таким образом, твоя поездка к нему делается совершенно резонной. И ответный его визит к нам не удивит никого.

     — Разумеется. — Руджиеро кивнул на дверь спальни. — Разбудить мусульманина или еще подождать?

     — Буди, пожалуй. Скоро проснутся слуги. А я приму ванну и пойду отдыхать. После столь бурной ночи это тоже не вызовет подозрений. — Сен-Жермен возвел глаза к потолку. — Когда Джелаль-им-аль там спрячется, закрепи панель понадежней. — Он помолчал. — Мы отправим его дней через шесть или восемь. Возникает проблема с едой. Сейчас раздобудь ему где-нибудь кусок хлеба, а вечером стянешь что-нибудь из людской.

     — Я могу там сказать, что вы хотите исследовать образцы местной пищи.

     Сен-Жермен засмеялся.

     — Это уже чересчур. Пищу едят, а не исследуют. Пойдут толки. Уж лучше стащить что-нибудь. — Он подошел к двери. — Джелаль-им-аль — юноша своенравный. Постарайся внушить ему, что сейчас главное — неукоснительное подчинение моей воле. Иначе он и сам не заметит, как очутится в цепких ручках юной рани — полновластной правительницы княжества Натха Сурьяратас. Говорят, евнух, убивший ее отца, умирал четверо суток.

     Руджиеро поглядел в потолок, потоптался на месте, откашлялся.

     — Я сделаю все, что смогу.

     Сен-Жермен вопросительно поднял брови, потом улыбнулся.

     — Мне больно глядеть на твои мучения, старина. Ты ведь знаешь, что от тебя я вовсе не требую абсолютного подчинения. Если что-то идет не по-твоему, уезжай. Одно твое слово — и я все улажу.

     — Чтобы с вами расстаться, мне нужен повод серьезнее, чем размолвка, — пробурчал Руджиеро. На хозяина он не смотрел.

     — Убедительно, — кивнул Сен-Жермен и вышел, а слуга его еще долго не двигался с места, то ли погруженный в раздумья, то ли в ожидании, что хозяин вернется и добавит к своему лаконичному заключению еще что-нибудь.

     * * *

     Уведомление прорабов строительства, адресованное новой повелительнице княжества Натха Сурьяратас и принятое канцелярией княжеского двора.

      С глубочайшим почтением мы, прорабы строительства, затеянного по велению раджи Датинуша, склоняем головы перед новой княгиней и просим ее рассмотреть наш доклад.

      В настоящее время дамба возведена лишь наполовину, и есть большие сомнения, что она в таком виде сможет противиться паводкам, неизбежно сопутствующим сезонам дождей.