|
Поэтому присутствующие просто выразили свое согласие. Затем слово взял сэр Чарлз. Он рассказал о том, как они с Мими навестили миссис Беббингтон, но, к сожалению, не узнали ничего существенного. - Ну вот, теперь вы знаете все, - заключил он. - Все, что нами сделано. Скажите, что вы думаете обо всем этом? Сэр Чарлз нетерпеливо подался вперед. Пуаро молчал. Все в ожидании смотрели на него. - Не могли бы вы вспомнить, мадемуазель, какие рюмки для портвейна были у сэра Бартоломью? - наконец заговорил он. Мими огорченно покачала головой. - Я могу сказать, - вмешался сэр Чарлз. Он подошел к буфету и достал несколько тяжелых хрустальных рюмок для хереса. - Те были немного иной формы, конечно, - более округлые, какие обычно используются для портвейна. Как-то на аукционе у старого Ламмерсфилда сэр Бартоломью купил полный набор рюмок, в том числе и эти. Мне они страшно понравились, и Толли часть их отдал мне. Хороши, правда? Пуаро взял рюмку, повертел ее в пальцах. - Да, великолепны, - сказал он. - Примерно такими я их себе и представлял. - То есть? - удивилась Мими. Пуаро ей улыбнулся. - Да... Смерть сэра Бартоломью объяснить довольно легко, а вот с мистером Беббингтоном - гораздо сложнее. Ах, если бы все было наоборот! - Что значит “наоборот”? - спросил мистер Саттертуэйт. - Послушайте, мой друг, - повернулся к нему Пуаро, - сэр Бартоломью - известный доктор. Может быть множество причин, чтобы желать его смерти. Часто люди поверяют доктору свои тайны, в том числе и важные. Поэтому у него в руках немалая власть. Одно слово доктора - и вся ваша жизнь рушится. Какое искушение для человека с неустойчивой психикой! А в случае внезапной смерти.., кто как не доктор может усомниться в том, что она не насильственная... О, поверьте, для убийства доктора можно найти тысячу разных причин! Вот я и говорю: “Если бы все было наоборот”. Если бы сначала погиб сэр Бартоломью, а потом Стивен Беббингтон. Тогда все становится на свои места - пастора убили, потому что ему что-то стало известно, он что-то заподозрил. Пуаро вздохнул. - А на самом деле все наоборот, - продолжал он. - Ничего не поделаешь. Есть тут у меня одна мыслишка. Возможно, яд (если это был яд) предназначался для сэра Бартоломью, а мистеру Беббингтону он попал по ошибке. - Весьма остроумно, - сказал сэр Чарлз. Лицо у него сначала было оживилось, потом снова помрачнело. - Только мне не верится. Беббингтон вошел в гостиную за несколько минут до того, как ему стало плохо. И он ничего не успел взять в рот, кроме коктейля. А в коктейле ничего не обнаружили. - Вы мне об этом уже говорили, - перебил Пуаро. - Но, допустим, только теоретически, что там был яд. Мог ли он по ошибке попасть мистеру Беббингтону вместо сэра Бартоломью. Сэр Чарлз покачал головой. - Тому, кто хоть немного знал Толли, и в голову бы не пришло отравить его коктейлем. - Почему? - Толли не пил коктейли. - Никогда? - Никогда. Пуаро досадливо поморщился: - Ну и дельце. Ничего не клеится... Нелепость какая-то. - К тому же не понимаю, - снова заговорил сэр Чарлз, - как мог стакан “по ошибке” попасть к Беббингтону? Стаканы стояли на подносе у Тампл, она всех обносила, и каждый сам себе брал стакан. - В самом деле, - пробормотал Пуаро. |
