Взгляд Бека по‑прежнему был обращен куда‑то внутрь себя.

– Ох, и все‑таки это рискованно. Нельзя начинать лечение менингита, пока не удостоверишься, что лихорадка убила волка. А смертность при бактериальном менингите запредельная, даже если поймать его в зародыше и сразу начать лечение.

– Сэм сказал мне, что ради противоядия рискнул бы жизнью. Думаете, он правда так считал?

– Безусловно, – не колеблясь ответил Бек. – Но он же волк. И вероятно, останется волком до конца жизни.

Я уткнулась в полупустую кружку, глядя, как жидкость у самого края ободка меняет цвет.

– Я подумала, может, привезти его в клинику, вдруг он в тепле снова превратится в человека.

Наступило молчание, но я не торопилась увидеть выражение лица Бека.

– Грейс, – ласково произнес он наконец.

Я сглотнула, продолжая разглядывать содержимое кружки.

– Я знаю.

– Я наблюдаю за волками вот уже двадцать с лишним лет. Все предсказуемо. Каждому из нас отпущен свой срок... а потом все, конец.

– Но в этом году он же превратился в человека, хотя и не должен был, – по‑детски заупрямилась я. – Когда его подстрелили, он стал человеком.

Бек сделал большой глоток кофе и забарабанил по стенке кружки пальцами.

– И для того, чтобы спасти тебя, тоже. Он превратился в человека, когда тебе грозила опасность. Не знаю, как он это сделал. И почему. Однако же он это сделал. Я всегда считал, что дело тут в адреналине, из‑за которого организм решает, что стало тепло. Насколько я знаю, он пробовал проделать это еще несколько раз, но у него ничего не вышло.

Я закрыла глаза и представила, как Сэм несет меня на руках. Я почти видела это, чуяла это, чувствовала это.

– Черт. – Бек помолчал. – Черт, – повторил он затем еще раз. – Он хотел бы этого. Он пошел бы на этот риск. – Он осушил свою кружку. – Я помогу тебе. Как ты собиралась везти его в клинику? Усыпить на время поездки?

Вообще‑то я думала об этом с тех самых пор, как мне позвонила Изабел.

– Наверное, другого выхода у нас нет. Иначе он не дастся.

– Нужен бенадрил, – будничным тоном сказал Бек. – У меня наверху есть.

– Я только не смогла придумать, каким образом заманить его сюда. После аварии я его больше не видела, – сказала я, осторожно подбирая слова. Я не позволяла себе надеяться. Просто не могла.

– Я знаю, как это сделать, – откликнулся Бек. – Эту часть я беру на себя. Я его приманю. Бенадрил положим в какую‑нибудь котлету или что‑нибудь в этом роде.– Он поднялся и забрал у меня кружку. – Ты мне нравишься, Грейс. Как бы мне хотелось, чтобы Сэм мог...

Он умолк и положил руку мне на плечо.

– Это может сработать, Грейс. – Голос у него был такой добрый, что я чуть не расплакалась. – Это может сработать.

Я видела, что он сам не верит в свои слова, но видела и то, что он хочет поверить. Пока что мне было этого достаточно.

Глава 59

Грейс

38 °F

Бек зашагал по припорошенному снежком двору, такой широкоплечий в своем темном свитере. Изабел и Оливия стояли рядом со мной за стеклянной дверью, готовые в любой миг прийти на помощь, но у меня было такое чувство, будто я смотрю, как Бек делает свои последние шаги в человеческом обличье, в полном одиночестве. В одной руке он держал кусок сырого мяса, нашпигованный бенадрилом; другая неудержимо тряслась.

Отойдя ярдов на десять от дома, Бек остановился, бросил мясо на землю и сделал еще несколько шагов по направлению к лесу. Некоторое время он стоял неподвижно, склонив голову набок в знакомой мне манере. Слушал.

– Что он делает?! – вопросила Изабел, но я ничего не ответила.

Бек рупором приложил ладони ко рту, и даже в доме я отчетливо слышала каждое его слово.