– Да, пожалуй, – согласился Викландер. – Давай лучше посмотрим на твою докладную.

Желательно успеть до лета, подумал он.

С полицейской точки зрения рапорт Стрида был просто идеален. Можно было, конечно, обсуждать расположение материала, язык, умение писать на машинке, но что касается содержания – просто пример для подражания.

Стрид зафиксировал номера остановленной машины, место и время проверки. Сам полез в регистр транспортных средств, нашел владельца – большой «мерседес» 1973 года выпуска принадлежал частнопрактикующему педиатру по имени Рольф Штейн, жившему в то время, согласно переписи, на Риддаргатан на Эстермальме.

Имя водителя он также запомнил, на всякий случай проверил и его, – Стен Веландер, 1947 года рождения, права получил в 1965 году.

Стрид докопался и до спутницы. «Молодая женщина, – писал Стрид, – идентифицирована мною как Хелена Ловиса Штейн (имя обращения – Хелена, приписана к тому же адресу, что и вышеуказанный Штейн, Рольф). Хелена Штейн родилась 10 сентября 1958 года и является дочерью вышеуказанного Штейна, Рольфа».

– Тебе, наверное, интересно, почему я так думаю? – спросил Стрид.

– О чем? – спросил Викландер, которому становилось все труднее демонстрировать напряженное внимание.

– Ну, что девушка в машине действительно была Хелена Штейн, – пояснил Стрид. – Тебе, наверное, интересно, почему я так думаю?

– Да‑да! – Викландер энергично закивал. – Как ты пришел к такому выводу?

Надо держаться, подумал он. Ведь это я к нему пришел, а не он ко мне.

– Хм… – прочистил горло Стрид. – Как я уже тебе рассказывал, она сказала, когда я их остановил, что это машина ее родителей… Или она сказала, что это папина машина? И я…

– Посмотрел данные переписи? – быстро спросил Викландер.

– Вот‑вот… вот именно, – сказал Стрид. Вид у него был разочарованный.

– Но это же потрясающе! – как можно сердечнее воскликнул Викландер. – Твоя помощь просто неоценима!

– Загляни еще раз в мою докладную. Я попытался описать ее приметы, так что ты можешь раздобыть ее фотографию, школьную или… ну, в общем, тех времен. Но я почти уверен, что это она. У Штейна была только одна дочь, эта самая Хелена. У меня очень хорошая память на лица, так что найдешь что‑нибудь на нее, милости прошу…

– Спасибо за предложение. – Викландер быстро встал.

Чтобы я еще раз к нему пришел? Да ни за какие коврижки, решил он.

Уже сидя за собственным письменным столом, в относительном покое и не рискуя быть заговоренным до обморока, он стал размышлять: возможно ли, что таинственный «четвертый» вовсе не «четвертый», а «четвертая»? Конечно возможно, он даже не особенно удивился. В то время женщины в европейских террористических группах были едва ли не активнее мужчин.

Его смущало другое: она была слишком молода. В год захвата посольства ей было шестнадцать лет… ну хорошо, шестнадцать с половиной, если быть точным. Маленькие дети всегда называют точный возраст. Хотят быть постарше. Но даже если оставить в стороне ее с криминологической точки зрения чересчур нежный возраст, рассуждал Викландер, самое разумное – предположить, что ее втянули в нечто, о чем она имела весьма смутное представление.