-- То, что слышал! -- огрызнулся отец. -- Теперь на тебя волком смотрят и шаман, и вождь. Что делать будем?

   -- Лучше всего, если он на время исчезнет, -- заметила молчавшая до сих пор Ротона. -- Помнишь, как мы переживали гнев Тыра в дальних пещерах? Вот Тартак пусть туда и отправляется. Еду ему мы будем носить, а он пусть там посидит и подумает над своим поведением.

   -- Правильно! Молодец ты у меня! -- решил Таргум. -- Собирай вещи!

   -- А что я там делать буду? -- осведомился Тартак.

   -- Думать над своим поведением. У тебя что, после затрещин Тыра со слухом проблемы?

   -- Что, вот так все время и думать? -- неприятно удивился Тартак.

   -- А ты чего хотел? -- отец злорадно улыбнулся. -- Ничего! Порой и нам думать бывает не вредно. Если ты не понял, то ссылка в дальние пещеры -- это наказание. А какое же наказание без мучений? Ну, можешь еще отрабатывать тот прием, что я тебе показывал. Он у тебя еще плохо выходит.

   -- Батя! Да я же там от скуки загнусь! -- взмолился Тартак.

   -- А тут ты от чьей-нибудь палицы загнешься, -- свирепо парировал Таргум. -- Причем, второе -- вернее. Сафур раньше тебя не решался трогать, а сейчас, когда Тыр на тебя зол, может и решиться. А сам скажет, что это, мол, духи постарались. Спрашивай потом у них, действительно они или нет. А так мы тебя, с помощью этих самых духов, отправим в дальние пещеры, а Сафур пусть ищет, если охота. Потом вождь остынет, я с ним побеседую...

   -- Знаю я ваши беседы! -- сварливо заметила Ротона.

   -- Для дела! -- безапелляционно заявил Таргум. -- Спасать этого гхмыра-то надо!

   Тартак уныло рассматривал внутренности пещеры, в которой ему предстояло пожить какое-то время. Скажем так: убогое зрелище!

   Шаги отца уже давно стихли, и вокруг царила самая настоящая мертвая тишина. Дело в том, что дальние пещеры находились среди скал, лишенных даже намека на какую-нибудь растительность. Ну, а кого могут заинтересовать мертвые камни? Вот и не было тут никакой живности. А раз нет живности, то и звуков как таковых не имеется. Разве что посвист ветра да раздраженное сопение Тартака.

   Впрочем, долго сопеть деятельная натура тролля не смогла. Как хорошо, что он с собой прихватил заготовку для топора! Выбрав подходящий камень, Тартак с упоением начал подгонку. Ведь башку беербока надо чем-то отрубить. Палица -- это для предварительной беседы, а топор для того, чтобы поставить окончательную точку!

   Беербок был легендарным животным у троллей. Добыть его зубы, повесить голову этого гигантского медведя над своим очагом было пределом мечтаний многих славных воинов. Да вот беда, слишком редким, слишком сильным и опасным был этот зверь. Немногие решались вступить с ним в бой. Да и из этих немногих единицы оставались после этого в живых. Само собой, что после такого подвига их имена становились легендарными.

   Тартак решил, что его имя будет неплохим украшением этого короткого списка. Как известно, тролль сказал -- тролль сделал! А Тартак был троллем. Вот так, упоенно затачивая лезвие топора, он и провел остаток этого дня.

   Второй день, впрочем, как и последующие, не очень отличался от первого. Тартак упоенно возился со своим новым топором. Сделал топорище. При помощи бараньих жил хорошенько укрепил металлическую часть. Отточил топор так, что можно было порезаться при неосторожном движении.

   Наконец настал момент, когда он выкарабкался из пещеры, щурясь от яркого солнца. Сладко, с хрустом потянулся, разминая затекшие от долгого сидения мышцы. Поохотиться, что ли?

   Мягким ходом направился к проему в скалах. Там начинался небольшой лесок, где водились кабаны и всякая другая живность. Всякая другая Тартака не интересовала как несъедобная.