Я мельком взглянула на Майкла.

— Скорбь, — произнёс он. — И больше ничего.

Малкольм Лоуелл отказался от своего внука, когда мальчику было всего девять, но

больше чем тридцатью годами позже, он скорбел о его смерти.

—  Если  вы  что-то  знаете,  —  произнесла  агент  Стерлинг,  —  что-то  угодно,  что

могло бы помочь нам найти того, кто на вас напал…

 —  Меня  били  ножом  множество  раз,  агент,  —  непреклонный  взгляд  Лоуелла

встретился со взглядом агента Стерлинг. — По рукам, ногам, животу и груди.

— Вам внук видел нападение? — спросила агент Стерлинг.

Ответа не последовало.

— Он принимал в нём участие?

Всё ещё никакого ответа.

—  Он закрывается,  —  по аудиосвязи сказал  агенту Стерлинг Майкл.  —  Какие  бы

эмоции  не  вызвали  в  нём  ваши  слова  лет  двадцать  назад,  теперь  он  не  позволяет  себе

чувствовать.

— Звучит знакомо? — спросил у меня Дин.

Я подумала о Найтшэйде, упрямо молчавшем в ответ на вопросы ФБР, как сейчас

молчал его дед. Он узнал о силе молчания из первых рук.

— Спросите его о моей матери, — сказала я.

Агент Стерлинг сделала кое-что получше. Она достала снимок — я даже не знала,

что  он  был  у  ФБР.  На  фото  моя  мать  стояла  на  сцене,  её  глаза  были  густо  подведены

черной подводкой, а её лицо пылало эмоциями.

— Вы узнаете эту женщину?

— Зрение уже не то, — Малкольм Лоуелл едва взглянул на фотографию.

— Её звали Лорелея Хоббс, — агент Стерлинг позволила этим словам повиснуть в

воздухе, используя тишину, словно оружие.

—  Я  её  помню,  —  наконец,  сказал  Лоуелл.  —  Её  дочь  дружила  с  хулиганами  Ри

Симонс. От них было много проблем.

— От вашего внука тоже были проблемы? — мягко спросила агент Стерлинг. — А

до него, от вашей дочери?

Наконец-то он отреагировал. Лоуелл несколько раз сжал и разжал кулаки.

— Он сердится, — сказал Стерлинг Майкл. — Злость, отвращение.

— Мистер Лоуелл? — надавила агент Стерлинг.

— Я пытался научить мою Анну. Пытался удержать её дома. В безопасности. И как

всё для неё кончилось? Она постоянно сбегала из дома и забеременела в шестнадцать, —

его голос дрожал. — А этот мальчик. Её сын. Он прорезал дыру  в заборе и добрался до

забытой  богом  общины,  —  Лоуелл  закрыл  глаза.  Он  опустил  голову  так  низко,  что  я  не

могла различить черты его лица. — Тогда стали появляться животные.

—  Животные?  —  склонив  голову  на  бок,  переспросила  Слоан.  Она  явно  этого не

ожидала. Как и я. Вот только, стоило Малкольму Лоуеллу произнести слово «животные», я

знала, что он имел в виду их трупы.

—  Не  чистые  убийства,  —  Лоуелл  снова  взглянул  в  камеру  с  тяжелым  блеском  в

глазах. — Эти животные умирали медленно, в мучениях.

— Вы решили, что это дело рук Мэйсона? — агент Старманс заговорил впервые за

весь разговор.