|
- Устоять против Бекингэма и сдаться Мазарини! - Таковы женщины! - философски заметил д'Артаньян. - Женщины - пусть их; но королевы!.. - Ах, бог ты мой, в этом отношении королевы - женщины вдвойне. - А герцог Бофор все еще в тюрьме? - По-прежнему. Почему вы об этом спрашиваете? - Потому что он был хорош со мной и мог бы мне помочь. - Вы-то, вероятно, сейчас ближе к свободе; скорее вы поможете ему. - Значит, война? - Будет... - С Испанией? - Нет, с Парижем. - Что вы хотите сказать? - Слышите ружейные выстрелы? - Да. Так что же? - Это мирные горожане тешатся в ожидании серьезного дела. - Вы думаете, они на что-нибудь способны? - Они подают надежды, и если бы у них был предводитель, который бы их объединил... - Какое несчастье быть взаперти! - Бог ты мой! Да не отчаивайтесь. Уж если Мазарини послал за вами, значит, он в вас нуждается; а если он еще нуждается, то смею вас поздравить. Вот во мне, например, уже давно никто не нуждается, и сами видите, до какого положения это меня довело. - Вот еще, вздумали жаловаться! - Слушайте, Рошфор, заключим договор... - Какой? - Вы знаете, что мы добрые друзья. - Черт возьми! Эта дружба оставила следы на моем плече - три удара шпаги. - Ну, так если вы опять будете в милости, не забудьте меня. - Честное слово Рошфора, но с тем, что и вы сделаете тоже. - Непременно, вот вам моя рука. - Итак, как только вам представится случай поговорить обо мне... - Я поговорю. А вы? - Я тоже. А ваши друзья, о них тоже нужно позаботься? - Какие друзья? - Атос, Портос и Арамис. Разве вы забыли о них? - Почти. - Что с ними сталось? - Совсем не знаю. - Неужели? - Клянусь, что так. Как вы знаете, мы расстались. Они живы - вот все, что мне известно. Иногда получаю от них вести стороной. Но где они, хоть убейте, не могу вам сказать. Честное слово! Из всех моих друзей остались только вы, Рошфор. - А знаменитый... как его звали, того малого, которого я произвел в сержанты Пьемонтского полка? - Планше? - Вот, вот! Что же сталось со знаменитым Планше? - Он женился на хозяйке кондитерской с улицы Менял; он всегда любил сласти; и так как он сейчас парижский буржуа, то, по всей вероятности, участвует в бунте. |
