|
В Бастилии о политике приходится разговаривать лишь с солдатами да тюремщиками, а вы не представляете себе, монсеньер, как плохо эти люди осведомлены о событиях. О том, что происходило, я знаю только со слов Бассомпьера. Кстати, он все еще один из семнадцати вельмож? - Он умер, сударь, и это большая потеря. Он был предан королеве, а преданные люди редки. - Еще бы, - сказал Рошфор, - если и сыщутся, вы сажаете в Бастилию. - Но, с другой стороны, - сказал Мазарини, - чем можно доказать преданность? - Делом! - ответил Рошфор. - Да, да, делом! - задумчиво проговорил министр. - Но где же найти людей дела? Рошфор тряхнул головой. - В них никогда нет недостатка, монсеньер, только вы плохо ищете. - Плохо ищу? Что вы хотите сказать этим, дорогой господин Рошфор? Поучите меня. Вас должна была многому научить дружба с покойным кардиналом. Ах, какой это был великий человек! - Вы не рассердитесь на меня за маленькое нравоучение? - Я? Никогда! Вы знаете, мне все можно говорить в лицо. Я стараюсь, чтобы меня любили, а не боялись. - Монсеньер, в моей камере нацарапана гвоздем на стене одна пословица. - Какая же это пословица? - спросил Мазарини. - Вот она: каков господин... - Знаю, знаю: таков лакей. - Нет: таков слуга. Эту скромную поправку преданные люди, о которых я только что вам говорил, внесли для своего личного удовлетворения. - Что означает эта пословица? - Она означает, что Ришелье умел находить преданных слуг, и целыми дюжинами. - Он? Да на него со всех сторон были направлены кинжалы! Он всю жизнь только и занимался тем, что отражал наносимые ему удары. - Но он все же отражал их, хотя иногда это были жестокие удары. У него были злейшие враги, но были зато и преданные друзья. - Вот их-то мне и нужно. - Я знал людей, - продолжал Рошфор, подумав, что настала минута сдержать слово, данное д'Артаньяну, - я знал людей, которые были так ловки, что раз сто провели проницательного кардинала; были так храбры, что одолели всех его гвардейцев и шпионов; которые без гроша, одни, без всякой помощи, сберегли корону на голове одной коронованной особы и заставили кардинала просить пощады. - Но ведь люди, о которых вы говорите, - сказал Мазарини, усмехаясь про себя, потому что Рошфор сам заговорил о том, к чему клонил итальянец, - совсем не были преданы кардиналу, раз они боролись против него. - Нет, потому что иначе они были бы лучше вознаграждены; к несчастью, они были преданы той самой королеве, для которой вы сейчас ищете верных слуг. |
