|
Поэтому при первых же словах о мире г-жа де Шеврез нахмурила брови и, несмотря на логичные доводы Атоса, доказывавшего, что дальнейшая война невозможна, она настаивала на ее продолжении. - Прелестный друг мой, - сказал Атос, - позвольте мне сказать вам, что все устали от войны, и, кроме вас и коадъютора, все, я полагаю, жаждут мира. Вы только опять добьетесь ссылки, как то было при Людовике Тринадцатом. Поверьте мне, эпоха успешных интриг для нас кончилась, и вашим прекрасным глазам не суждено потухнуть, оплакивая Париж, в котором, пока вы будете в нем, всегда будут две королевы. - О! - воскликнула герцогиня. - Я не могу вести войну одна, но я могу отомстить этой неблагодарной королеве и ее властолюбивому фавориту, и... клянусь честью, я отомщу. - Герцогиня, - сказал Атос, - умоляю вас, не портите будущее Бражелону. Сейчас карьера его устраивается; принц Конде благоволит к нему, он молод, - дадим утвердиться молодому королю! Увы, простите мою слабость, для каждого человека настает пора, когда он начинает жить в своих детях. Герцогиня улыбнулась полунасмешливо, полунежно. - Граф, - сказала она, - я опасаюсь, что вы стали приверженцем двора. Нет ли у вас уже голубой ленты в кармане? - Да, герцогиня, у меня есть лента ордена Подвязки, пожалованная мне королем Карлом Первым за несколько дней до его смерти. Граф говорил правду: он не знал о просьбе Портоса, и ему не было еще известно, что у него есть еще одна. - Итак, надо становиться старухой, - сказала герцогиня задумчиво. Атос взял ее руку и поцеловал. Она вздохнула, глядя на него. - Граф, - сказала она, - Бражелон, должно быть, прекрасное поместье. Вы человек со вкусом; там, должно быть, лес, вода, цветы. Она снова вздохнула и подперла свою прелестную голову кокетливо изогнутой рукой, все еще восхитительной формы и белизны. - Герцогиня, что вы говорите? Вы еще никогда но выглядели моложе и прекраснее. Она покачала головой. - Виконт де Бражелон остается в Париже? - спросила она. - Вы о нем думаете? - Оставьте его мне. - Ни за что. Если вы забыли историю Эдипа *54, то я хорошо ее помню. - В самом деле, вы очень милы, граф, - сказала она после минутного раздумья, - и я с удовольствием погостила бы месяц в Бражелоне. - А вы не боитесь, что у меня будет много завистников? - спросил любезно Атос. - Нет, я поеду туда инкогнито, под именем Мари Мишон. - Вы очаровательны. - Но не удерживайте Рауля при себе. |
