— Поезд отбывает через десять минут.

— Его задержат из-за этого происшествия?

Прист покачала головой.

— О’Мейли, скорее всего, попытается это сделать, но Гоин не разрешит. Поезда должны отправляться строго по расписанию. Это один из основных принципов компании.

Тайлер посмотрел в темные глаза Прист и почувствовал, что к горлу подступает ком. Он ни за что не поверил бы в то, что способен на чувства, которые она в нем вызывала.

— Мне очень хочется поцеловать тебя сейчас, — сказал он. — Но я не могу.

— Разумеется, не можешь. — Нелл поняла все по его лицу.

— Когда будешь охранять Гретхен Гоин, не забудь прикрывать и свои тылы, — посоветовал Тайлер. — Весьма симпатичные, к слову будет сказано.

— Некоторые мысли иногда лучше держать при себе, — фыркнула Нелл уже на ходу, направляясь в сторону экспресса.

Глава 32

Диспетчер системы оповещения объявила:

— Всех гостей, желающих остаться в Нью-Йорке, убедительно просят покинуть вагоны и проследовать на платформу номер семь.

Только в этот момент Тайлер сообразил, что в действительности все присутствующие на приеме приглашались принять участие в испытательном пробеге, но не все из них желают его принять. Толпа рассеивалась по мере того, как пассажиры рассаживались по назначенным вагонам. Первым за локомотивом шел вагон для высокопоставленных гостей, вслед за ним — еще один пассажирский вагон для телевидения и прессы; потом два вагона-ресторана с работающими барами, а замыкали состав четыре пассажирских вагона, заполненные тестовыми манекенами — требование НУТБ. В первом из этих четырех вагонов располагались места, предназначенные для двух техников Куперсмита.

С фиолетовой эмблемой, приколотой к комбинезону, Тайлер медленно продвигался к голове поезда, низко опустив голову и пробираясь сквозь ряды манекенов и приглашенных. Он исследовал обувь гостей, полагая, что именно эта часть одежды может выдать Альвареса: он высматривал потертые или пыльные туфли или ботинки. Украдкой он разглядывал лица людей, предварительно удостоверившись, что те не смотрят в его сторону, так как понимал, что некоторые из них могут оказаться работниками службы безопасности «Нозерн Юнион» в штатском.

Неожиданно несколько человек склонились к окнам по правому борту, приподнявшись на цыпочки и вытягивая шеи, чтобы увидеть происходящее снаружи. Тайлер тоже выглянул в окно: Уильям Гоин держал дочь за плечи, склонив к ней пылающее от гнева лицо. Она пыталась высвободиться с явным намерением пройти мимо него в вагон, но Гоин загораживал собой вход. Это была не заурядная мелкая стычка, а настоящее решающее сражение, и было видно, что ни отец, ни дочь не собираются сдаваться. Звукоизоляция вагонов была слишком хорошей, чтобы Тайлер мог слышать содержание разговора, но для того, чтобы понять, что разговор был не из приятных, особого воображения не требовалось. Опять же не возникало сомнений в том, что Гретхен хотела пройти в вагон, а Гоин был настроен категорически против. Тайлер заметил, как Гоин подал кому-то сигнал, и мгновением позже подошла группа охранников, среди которых была и Нелл. Гретхен кричала на отца, и на этот раз ее голос доносился в вагон через открытую дверь:

— Если все так замечательно и безопасно, если ты ни в чем не виновен, тогда какого же черта ты не разрешаешь мне поехать с тобой?

Гоин отступил на шаг назад — оскорбленный и несколько смущенный. Он махнул Нелл и остальным охранникам, и те буквально поволокли отбивавшуюся и вопящую Гретхен прочь от поезда и подальше от платформы.