— Похоже, первый камень в фундамент заложил сам Принни, — заметил он, помогая герцогине подняться на тротуар.

— Вряд ли это так, брат, — сказал Уилл, выходя из кареты и присоединяясь к брату и матери. — Идемте быстрее, дождь начинается.

Дождь тут же усилился. Но к счастью, они довольно быстро добрались до входа в театр. И на них тотчас же обратились взгляды любопытных.

Майкл молча оглядел толпу. Когда они уже поднимались по лестнице, он спросил Уилла:

— Ты всегда пользуешься такой популярностью?

Герцог кивком головы приветствовал коринфян, встретившихся ему по пути. Улыбнувшись, ответил:

— Я ведь, помимо всего прочего, еще и Железный Уилл. Хотя мне кажется, что сегодня вечером вся эта шумиха в основном вызвана вашим с матерью присутствием. Когда вы последний раз были в городе? Четыре месяца назад? А может, шесть?

— Мы были тут на Святки, как тебе хорошо известно. То есть меньше четырех месяцев назад. И сейчас мы тут исключительно из-за тебя, если мне память не изменяет. — Майкл помолчал, отряхивая капли дождя со своего сюртука. — Тебя тогда нельзя было вытащить из дома, и матери пришлось ехать в снегопад, какого, наверное, целый век уже не случалось…

Уилл осторожно поддерживал мать под локоть, пока они поднимались по лестнице.

— Ты хочешь что-то обсудить со мной, Майкл? — спросил он, покосившись на брата. — Или ты просто поддерживаешь разговор?

— А этот Гримальди… Он правда так хорош, как говорят? — спросила герцогиня, со свойственной ей выдержкой и искусством предотвращая спор между братьями.

Острый взгляд Уилла отметил еще одного агента коринфян, стоящего у перил лестницы. Он незаметно кивнул ему, а тот, в свою очередь, ответил едва заметным кивком.

— Он даже лучше, мама. Я имел удовольствие присутствовать на выступлении Гримальди в одном доме. Думаю, что он гениальный комик. — Герцог помолчал, замедляя шаг. — Хотя боюсь, ты можешь не одобрить его ужимки.

Герцог подвел мать ко входу в ложу Клермонов.

— Уильям, ты действительно так думаешь? Или говоришь это из вежливости?

— Ты удивляешь меня, мама. — Уилл сделал «страшные» глаза, как будто его смертельно оскорбили.

Его мать тихо засмеялась, и все стоящие рядом посмотрели на них с любопытством. Все трое тотчас прошли мимо раздвинутых бархатных портьер, чтобы занять свои места.

— Ты мог бы с успехом выступать там, Уильям, — сказала герцогиня, указывая на сцену. — Я тоже люблю посмеяться, как и некоторые другие.

Уилл изобразил удивление:

— В самом деле?

— Да, Уильям, очень люблю, — ответила мать уже совсем другим тоном — без всякого намека на насмешку.

— Как и я, — послышался вдруг женский голос.

Все трое повернулись и увидели леди Шарлотту Грей, входящую в ложу в сопровождении своей племянницы, леди Люсинды Грей.

Герцогиня радостно улыбнулась:

— О, как давно мы не виделись. — Она шагнула навстречу Шарлотте, протянув к ней руки.

— Да, очень давно, — ответила Шарлотта. Она взяла герцогиню за руки. — Но вы выглядите так же очаровательно, как и тогда, когда мы встретились впервые.

Герцогиня прищелкнула языком.

— Вы слишком любезны, леди Шарлотта. — Она перевела взгляд на Люсинду. — А вас, моя дорогая, я именно такой красавицей и представляла.

Люсинда мило улыбнулась и стала рядом с тетей.

— Ваша светлость, боюсь, что сейчас именно вы слишком любезны.