– Это камера для экспериментов с абсолютным вакуумом, – пояснила Фе.

– Славное местечко для акта полового насилия, – хихикнул я.

Она посмотрела на меня таким взглядом, каким я когда‑то смотрел на нее, прежде чем дать подзатыльник за очередную проказу. До меня вдруг дошло, что мне теперь нужно придерживать язык и вообще поменьше позволять себе в присутствии этой строгой вундерфемины, недавно вылупившейся из хамоватого вундеркинда.

Синдикату я сказал:

– Спасибо за выступление перед акционерами. Я тащился от твоего актерства.

– А, это было забавно. У людей глаза быстрее разгораются на что‑то, если есть соперник по обладанию. Элементарная истина.

– Кстати, в твоих словах была хоть крупица правды?

– Я не блефовал. Я говорил чистейшую правду.

– И ты действительно представитель независимой акционерной страны «Фарбен Индустри»?

– Мне принадлежит пятьдесят один процент акций.

– Эй, Грек, а сколько процентов всей планеты принадлежит тебе?

– Пр им ер но  14,917 процентов. Лень считать точнее.

– Да ты у нас богатенький! Впрочем, и я, кажется, не нищий.

– Не знаю точно, сколько у тебя денег. Вроде, одиннадцать миллионов шестьсот тысяч сто три доллара плюс‑минус десять центов. По моим стандартам, ты голодранец.

Фе странно пискнула, так что я счел за благо закрыть тему о своих капиталах.

– Ну‑с, – сказал я, – не думаю, что перед нами сложная проблема. Наш чертов проказник слишком много пережил на протяжении суток, и мозги у него соответственно разъехались в разные стороны. Надо найти его и успокоить. Очевидно, он где‑то на территории лаборатории или в университете. Работа для тебя, Фе. Разыщи его.

– Я его найду хоть под землей.

– Надеюсь, он все‑таки выше уровня почвы. Если проф рванул в свой вигвам, нам предстоит малоприятное общение с его волчищами. Тут нам не обойтись без М'банту – у него сноровка в этой области. С другой стороны, Вождь мог улизнуть в Центр исследования биочастиц, чтобы получить консультацию по возникшим вопросам. Эдисон, займись этим Центром.

– О'кей.

– Еще он мог направиться в бюро патентов, чтобы зафиксировать права на свое открытие.

– Беру на себя, – сказал Синдикат.

– Он мог завалиться в кабак, чтобы залить горе от провала и сбросить стресс Благоуханная Песня, займись питейными заведениями.

Эдисон покатился от смеха.

– Так и представляю, как она на своем слоне объезжает все окрестные злачные места! Ухохочешься!

– Да, я бы с удовольствием прокатился вместе с ней. Наконец, есть ничтожная доля вероятности, что он опять впал где‑нибудь в состояние полного оцепенения. Пусть Борджиа отработает эту версию.

– А чем займешься ты. Гинь?

– Вернусь к себе домой. Мы с капитаном Немо будем вроде как генштаб, куда предстоит стекаться информации. Согласны?

– Согласны.

Тут я заметил, что Фе дышит как‑то странно – прерывисто, с усилием. Сперва мне показалось, что она просто старается справиться с истерикой, но она начала хватать воздух ртом и синеть.

– Что с тобой? – заорал я. – Опять фокусы?

– Не ее вина, – спокойно сказал Эдисон. – Кто‑то начал откачивать воздух из сферы. Она задыхается от нехватки кислорода.

– В этой Лаборатории никогда не бывает скучно, – сказал я. – Рвем когти.