Потерявшего сознание от пыток егеря к этому времени уже сняли с бревна. Несколько казаков и егерей обмывали его раны на руках и на спине водой. Федька вскрыл свою фляжку со спиртовым настоем тысячелистника и теперь тихонько промывал кровоточащие лоскуты содранной кожи.

— Даже и не знаю, как с ними быть! — ошарашено пробормотал много уже чего повидавший в этой жизни егерь. — Вот ведь изверги какие! На лоскуты человека живьём резали!

— Прикладывайте их пока обратно на раны, а потом бинтуйте ему всю спину и руки накрепко, — распорядился Алексей. — Нам, главное, его до крепости живым довезти. Только там надлежащий уход и покой страдальцу будут. И быстрее, быстрее, братцы! Совсем скоро тут целый алай этих волков будет, а позже сюда уже большой османский корпус пожалует!

Сам он схватил лежащий на попоне штуцер, гольбейн, гусарку и всю свою амуницию и начал рассовывать и вешать их по своим местам. Всё, вот он и опять уже воин, пусть кто-нибудь попробует его сейчас взять!

Наспех осмотрев поляну и собрав трофеи, егеря как могли осторожней загрузили Афоню на отбитую у турок вьючную. Казаки, пробежав окрестности, собрали ещё пару десятков османских лошадей.

— Ляксей, можно трогать. Всего версту пробежать, а там уже наши лошади стоят, ежели успеем сейчас от турок уйти, считай, что тады вырвались мы от них, — пояснял Сечень. — Спешить надо, скоро совсем вокруг стемнеет.

— Да, Архипыч, сейчас, две минуты, — кивнул Алексей. — Пусть твои станичники садятся по двое, а мы пешком за вами пробежимся. Для нас так будет привычнее, — и повернулся к Лужину. — Дай-ка, Федя, кинжал из трофеев похуже.

Подобрав забрызганные кровью и серой кашицей волчьи малахаи, Лешка срезал с них хвосты и засунул в карман.

— На память! — и он приколол шапки беслы к тому самому дереву, где когда-то сидел. — Вот теперь моя очередь, Фарханг!

До полянки, где стояли кони казаков, добрались быстро. И уже забираясь на освободившуюся османскую, Алексей тихо спросил у урядника:

— Батько, как найти-то нас смогли?

Сечень поправил седло на своём жеребце, подтянул подпругу и, усмехнувшись, кивнул на жилистого смуглого казака с длинным кучерявым чубом, занимавшегося сейчас тем же, чем и он сам.

— Во-он, Куди́н, глянь, на твоего Цыгана как две капли воды похожий. Вместе они по следам смогли нас вывести. Как бы там ни петляли беслы, а всё же слабы они перед нашими следопытами оказались. Их вон благодари!

— Понял, Емельян Архипович, отблагодарю, спасибо вам! — Лёшка поправил седло и вскочил на коня. — Уходим, братцы!

Глава 9. Выбить пушки!

— Ну, вот, Григорий, а потом мы по темени дошли до Боруя, переправились на наш берег и уже в двух верстах от Гирсово нагнали весь наш сводный отряд, — рассказывал, сидя в шатре у Троекурова, Алексей. — Перед самой крепостью показалось уже было, что позади нас кто-то мелькает, но вот как там всё в ночи разглядеть? Заслонный десяток дал для острастки залп, а тут ещё и пушкари с редута всполошились и сыпанули поверх наших голов дальней картечью да по всем окрестным кустам.

— Да-а, вот это история, романы писать можно! — восхитился капитан. — Не то что у нас. Я после прошлого ранения под Туртукаем только и занимаюсь здесь тем, что слежу, как моя рота землю на валы укладывает да потом рвы под ними углубляет. Третий месяц уже пошел, как мы тут землекопами трудимся. Александр Васильевич по три раза самолично все укрепления объезжает и уроки всем раздаёт.