|
В детстве от этого стыда она плакала под одеялом. И для себя она даже решила, что сделает, если начнется война. А война, как объяснила ей старшая подруга, должна была начаться с Китаем. «А китайцы очень жестокие», – расширив глаза объясняла ей подруга, утомленная игрой в «резиночку». В случае войны с Китаем Лика в первый же день запланировала самоубийство вместе со старшей подругой, чтобы жестокие захватчики никого из них не смогли мучить и чтобы никто никого не предал.
— Давайте номер, Медуза, я позвоню… — Про Медузу забудь! Она задела его за живое. Она испугалась, что переиграла. — Как же забыть, если я должна сказать: «Со мной Медуза». — Сказать и сразу забыть! — Набирайте, Виктор, номер, и я скажу! — Набирай! — Я не знаю телефона! Его должны знать вы. Если вы знаете, кому звонить и что говорить, значит, вы должны знать и номер, по которому звонить. Он не верил, что она не знает телефона Олега. Она действительно не знала. Медуза вытряс ее сумочку в поисках номера. Лика смотрела на эти тщетные поиски и сказала: — Вы что, не слышали, мы расстались навсегда, зачем мне его телефон? — На всякий случай. — Какой случай? Похоже, вы не привыкли верить людям. — Я профессионал, это мой хлеб, – злобно отвечал Виктор-Медуза. — Профессионал? И как называется ваша профессия? – иронизировала Лика. – Разве медузы едят хлеб? И снова при слове «медуза» вспомнилось, как остановилось сердце в СИЗО. Голоса: «Пульс не прощупывается! Давление падает! Колите скорее!» Потом уколы в вену, нашатырь, удары по щекам… Как бы убить эту тюремную память? Забыть о том, как били бывшие коллеги – менты? Задавали вопрос и на каждый ответ наносили удар в область почек. Молодой мент смеялся и говорил, что для него это то же самое, что угостить пивом. — Разве медузы едят хлеб? – повторила улыбаясь Лика. Она была его заложницей, но находила в себе силы иронизировать. Возможно, это был так называемый юмор висельника, которого ведут на казнь, а он смеется, отпускает шуточки, веселя собравшуюся толпу, потому что ему уже все равно. Дома люди долго будут повторять шуточки, услышанные от висельника. — Что вы так задумались? Он еле сдержался, чтобы не ударить ее. — А вот за такое уже бьют морды, – только это и сказал. – Но ты женщина, и я этого сделать не могу. — Похоже, вы зря тратите время, – ответила Лика. — Похоже, я тебе верю, – в тон ей произнес Медуза. Он тяжело опустился на придорожный бордюр, не заботясь о чистоте своих брюк. А на нем были действительно брюки – не джинсы. — Люди никогда не знают, в чем смысл их жизни. Может быть, поэтому они так быстро отказываются от поисков этого смысла? – произнес он загробным голосом уставшего от жизни человека. — Мир так устроен, – улыбнулась Лика.
Глава 5
По дороге из Минвод в Пятигорск Абзац думал, что, после того, как справится со всеми делами, обязательно посетит место дуэли Лермонтова и Эолову арфу на отроге горы Машук – круглую беседку с колоннами, сооруженную в девятнадцатом веке. С делами он не справился… Мобильный телефон с ублюдочной черной розой на экране молчал. Паша обещал прилететь и помочь разобраться. И как это он будет помогать «разбираться»? Само слово звучит подозрительно. Таким образом, что он имел? Под курткой – пистолет «ТТ». Еще у него есть кинжал. Значит, он, по крайней мере, вооружен. Это успокаивало, потому что без оружия у Абзаца возникало чувство как у абсолютно голого в толпе. |
