|
) - Я напишу все, что вы требуете, - сказал Роумэн, - когда увижу ее здесь. У нее очень плохой голос. Как и вы мне, я вам не верю. Согласитесь - у меня есть к тому основания. Гаузнер кивнул: - С этим - соглашаюсь. Пока будем ждать даму, проговорите мне текст документа, который вы намерены подписать. - Я же сказал - диктуйте. Я подпишу все, что вы захотите. - Вы подпишете все, что я захочу, для того чтобы сегодняшней ночью, получив любимую, отправиться в посольство и передать в Вашингтон содержание нашего разговора? И попросить срочно заменить код? - Я отдаю себе отчет в том, что Криста будет постоянно находиться под прицелом, тем более если, как вы говорите, у вас есть ключ к действующему ныне коду. - Да, но у вас есть возможность взять два билета и отправиться с нею в Вашингтон. - Это довод. Но я выдвигаю контрдовод: если вы, раздавленный наци, паршивый немец... - Но, но, но! - Не перебивайте, господин Гаузнер, комплимент порой начинается с грубости, это самый сладкий комплимент, поверьте... Так вот, если вы, паршивый гитлеровец, раздавленный немец, смогли оказаться здесь, в Мадриде, миновав все пограничные барьеры, то, значит, и в Штатах ваша организация располагает весьма крепкой сетью... Разве я стану рисковать женщиной, которую - вы правы, увы, - люблю? - Вы намерены жениться на ней? - Это зависит от того, каким образом вы станете передавать мне гонорар за. работу. Оплата будет сдельной или ежемесячной? В какой валюте? В каком банке? Гаузнер не смог скрыть изумления: - Какой гонорар?! Мы возвращаем вам женщину, Роумэн! - Любая разведка оплачивает риск, господин Гаузнер. Отныне я стану рисковать жизнью. А моя жизнь кое-чего стоит. Вы отбираете у меня честь, компенсируйте ее отсутствие роскошью. - Вас тогда немедленно разоблачат. Ваше финансовое ведомство тщательно следит за тем, кто живет по средствам, а кто скрывает доходы. - Это уж моя забота, как я стану обходиться с федеральным ведомством по налогам, господин Гаузнер. - Какой гонорар вы бы хотели получать? - Не менее пяти тысяч швейцарских франков должны быть депонированы ежемесячно на счет моей жены в любом цюрихском банке. - Я передам ваши условия, мистер Роумэн... "Он клюнул, - понял Роумэн. - Он назвал меня мистером впервые за весь разговор. Только сейчас я взял инициативу на себя, и это случилось, когда я упомянул о деньгах. Хорошо, что я не заговорил об этом раньше. Я опускаюсь по ступенькам вниз, это понятно ему, мы ж, прагматичные американцы, за деньги готовы на все, за золото продадим родину, не моргнув глазом, развращены финансовым капиталом - куда как понятно и ребенку. |
