|
Это условие. - Что ж, уходите, Гаузнер. Но вы не сможете уничтожить запись нашего разговора. Я согласился на все. Я готов на все. Но я ставлю одно непременное условие: Криста должна быть здесь. Мужчина и женщина, безоружные, - против трех вооруженных специалистов. Риска для вас нет никакого. Так что сейчас вы, господин Гаузнер, просто-напросто мстите за унижение, которое испытали давеча в Мюнхене, раскрыв мне все, что могли. Ваше руководство не простит вам потери такого агента, как я. Все. Вон отсюда, Гаузнер, вы мне отвратительны! - Мальчики, - крикнул на кухню Гаузнер, побледнев еще больше. - Как запись? - Запись идет нормально. - Ну и прекрасно. Сотрите пассаж джентльмена, пожалуйста. Он мешает операции. - Мальчики, - крикнул Роумэн, - как резидент американской разведки в Испании, я не советовал бы вам делать этого. У Гаузнера есть руководитель - он обязан знать все и слышать каждую нашу фразу. Да и потом я не стану работать с Гаузнером в дальнейшем. Он омерзителен мне. Я сам выберу человека, с которым смогу сотрудничать без содрогания, господин Верен'... Да, да, мальчики, я обращаюсь именно к немецкому генералу Верену, имя которого мне открыл Гаузнер... Так что поверьте: вы испортите выигрышную для вас партию... Старый полуимпотент клюнул на вашу наживу: да, я люблю Кристину, да, я готов ради нее на все, но всегда есть предел, который человек - даже предатель - преступить не в силах... _______________ ' "Господин Верен" - один из псевдонимов генерала Гелена. И в это время в прихожей зазвенел звонок. Роумэн сорвался с места. - Сидеть! - тихо сказал Гаузнер. - Сидеть, мистер Роумэн. Сидеть, пока я не позволю вам встать... Роумэн обмяк в кресле, впервые за всю жизнь ощутив живот, раньше он никогда его не чувствовал - доска какая-то, а сейчас он сделался мягким и по-старчески сдвинулся вниз. Он услышал мягкие шаги, какой-то тихий вопрос, потом дверь отворилась и воцарилась долгая тишина, только в висках гулко стучало и сердце ухало вверх и вниз, подолгу застревая в горле, а после он услышал голос: - Пол. Это был ее голос, усталый, какой-то пустой, очень тихий. - Крис. - Это я. Пол. - Иди сюда. - Иду. "Она чуть косолапит, - подумал Роумэн, - это так прекрасно: так ходят маленькие, загребая под себя, когда только учатся держаться на ножках". Криста вошла в комнату и остановилась возле косяка. За спиной стоял высокий черноволосый человек, разглядывавший Роумэна со скорбным, нескрываемым интересом; Роумэн видел его только одно мгновение, он сразу погрузился в прекрасные, сухие, тревожные, любящие глаза Кристы. |
