|
- А я - Хэлен Эрроу, - сказала маленькая, смуглая, стриженная очень странно, слишком коротко, чуть не под мальчика. - Если вы жены, то пусть седой господин - мне кажется, он ваш предводитель - объяснит, что такое "ходер", - усмехнулся Штирлиц. - У меня язык не поворачивается. Седой крепыш, понимавший испанский, смущенно ответил: - Девочки, это слово идентично нашему "заниматься любовью". - Не верно, - Штирлиц покачал головой. - Зачем говорите неправду? Это идентично нашему "фак"', девушки. В горах надо все называть своими именами... Ладно, к делу... Кто из вас хоть раз стоял на лыжах? _______________ ' Американский нецензурный жаргон. Перестав хохотать над разъяснением Штирлица, Мэри и Хэлен отрицательно покачали головами; седой, укоризненно поглядев на присутствующих, заметил: - Нужно ли все называть своими именами? - Наш инструктор мистер Брунн, - быстро заговорил Ганс, стараясь исправить неловкость, - настолько силен на склонах, что ему здесь прощают все... Они психи, эти тренеры, настоящие психи, но что мы без них можем? - Мистер Брунн не псих, - Хэлен сбросила куртку. - Просто он любит точность. И мне это нравится. Правда, Эрни? - она обернулась к высокому мужчине в клетчатой куртке. - Ты согласен? - С такой женой, - усмехнулся Штирлиц, - ни один муж не рискнет не согласиться... А вообще-то, леди и джентльмены, я вас проверял: я вожу на склон только тех людей, которые не выпендриваются... Иногда ведь начинающих горнолыжников надо - за грубые ошибки - ударить палкой по попе, как детей, и это по правилам, иначе не научитесь... И это надо простить тренеру, потому что горные лыжи есть некий момент любви и самоутверждения, вы в этом убедитесь через час... А теперь все, хватит болтовни, дамы раздеваются первыми в комнате наверху, берут брюки и куртки, я поднимаюсь к ним с ботинками через пять минут, мужчины - так и быть - раздеваются при мне... ...На вершине было холодно, нос Ганса сразу же сделался сосулистым, но капля, которую так ждал Штирлиц все эти недели, что они работали вместе, так и не появилась, он так хитро дотрагивался до щек перчатками, запрокидывая голову, или, наоборот, резко присаживался, вроде бы поправляя крепления, что успевал смахнуть ее совершенно незаметно; раньше Штирлиц потешался над этим, сегодня начал анализировать каждый жест молодого х е ф е; он вообще сегодня смотрел на Ганса по-новому, очень цепко и - поэтому - внешне совершенно не обращал на него внимания. - Между прочим, я вам не представился, - сказал седой коротыш, опустив уши своей шапочки. - Меня зовут Дик Краймер, я работаю в сфере рекламы. |
