Туз и не предполагал, что именно этот тщательно составленный список вскоре поможет ему в поисках исчезнувшего чемоданчика с сокровищами.

Кто не любит природу, тот не любит себя. Мальков не помнил, где это вычитал. Странно, но у него все не так: он не любит себя, неудачника, а вот здесь, в подмосковном лесу, не устает любоваться прекрасной в вечерних лучах все ещё яркого летнего солнца дарующей покой природой. До чего же хорошо, лежа на спине, смотреть на мерно покачивающиеся вершины сосен, на весь этот мир, уходящий в бездонную глубину неба. Втакие моменты он не корил себя, как обычно, за свои прожитые сорок лет, не принесшие ему ни денег, ни высокого служебного положения. Не пора ли смириться и без душевных терзаний доживать отмеренные судьбой годы?

Философские размышления Малькова прервали донесшиеся до него голоса людей. И кого это занесло сюда в будний день? Нигде нет покоя. Мальков осторожно раздвинул ветки кустарника, скрывающего его от посторонних глаз, и увидел двух молодых мужчин, одетых явно не для прогулок по лесу. На обоих, словно на братьях-близнецах, были одинакового покроя темно-серые костюмы и черные полуботинки. Лишь галстуки разные: у одного — темно-красный в светлый горошек, а у другого — в такой же горошек синего цвета. Но если на одном из них, пижоне с небольшим чемоданчиком, костюм сидел элегантно, то второй, с большой спортивной сумкой, напоминал ряженого. Ряженый постоянно крутил шеей, словно лошадь, пытающаяся освободиться от хомута.

Явно не по грибы собрались, — подумал Мальков.

Метрах в двадцати от места, где лежал Мальков, возле куста орешника они остановились, и ряженый, достав из спортивной сумки складную лопатку, не снимая пиджака, принялся рыть яму. Стоящий рядом пижон настороженно поглядывал по сторонам. Мальков затаился, сдерживая дыхание.

Ряженый копал недолго: яма, видимо, нужна была небольшая. Затем достал из сумки свернутый в трубку полиэтилен и подал спутнику.

— Заверни!

Командный тон не понравился пижону, но, поколебавшись, он все же разложил полиэтилен на земле, тщательно завернул в него чемоданчик и опустил его на дно ямы. Закапывал опять Ряженый. Несколько минут — и заранее приготовленный слой дерна надежно замаскировал тайник.

Стряхнув с брюк комочки земли и травинки, Ряженый предупредил:

— Учти, только мы двое знаем это место.

Пижон, не считая нужным отвечать, пошел в сторону дороги. Ряженый сложил лопату, сунул её в спортивную сумку и, убыстряя шаг, двинулся вслед. Мальков не разобрал, что блеснуло в его правой руке. Прыжком преодолев расстояние, отделявшее его от идущего впереди, Ряженый занес над ним руку. Почувствовав, видимо, что-то неладное, Пижон дернулся в сторону и попытался развернуться лицом к нападавшему. Но не успел, вскрикнул от боли и, прижав локоть к ране в боку, начал медленно валиться на землю. Чтобы добить лежащего, Ряженому надо было перехватить рукоятку ножа повыше. Эти секунды его и сгубили. Пуля, выпущенная из пистолета Пижоном, разворотила ему лобную кость над глазом. От таких ран не выживают.

Постанывая, Пижон попытался встать, но смертельная слабость подкосила его, и, не удержав равновесия, он вновь повалился на траву. Отложив пистолет, он обеими руками зажал рану и вновь сделал попытку подняться. И опять потерпел неудачу. Теперь пистолет оказался за его спиной, и к нему можно было подойти без особых опасений. Мальков подбежал и поднял с земли оружие. Раненый оглянулся и посмотрел на Малькова помутневшими от боли глазами. Жизнь покидала его, и он равнодушно отвернулся.

Мальков вытащил из лежащей неподалеку спортивной сумки лопатку и кинулся к тайнику. Копать свежую землю было легко, и через несколько минут таинственный чемоданчик уже был в его руках.