|
- Ведь вы вот что поймите, - продолжал Зыбин. - Дело прежде всего заключается вот в чем: что происходит с идеей, когда она становится действительностью? Очень много с ней неожиданного и неладного происходит тогда. Появляется она совсем непохожей на себя. Иногда такие гады вместо ангелов повыползут, что хочется махнуть рукой да и послать всех к шаху-монаху. Ничего, мол, не вышло, просто напороли чепухи, пора кончать. Ведь вот что порой приходит в голову самым сильным и верным. Они ведь тоже люди, Даша, вот в чем их беда! Кроме того, у идеи в действительности не одно или два лица, а добрый десяток их. Только проявляются они не сразу. Вначале прекрасное личико, а потом хари, хари, хари, и как их увидишь, иногда и жить не хочется. А кому жить не хочется, тому ровно ничего не жаль, он на все пойдет. Ставить смерть в условиях договора - умри, но не сдайся - нигде никому нельзя. Обязательно подведет, и сдастся, и тебя еще продаст. - Говорите, говорите, - попросила снова Даша, но он больше ничего не сказал, потому что услышал скрип двери. Оглянулся и увидел Корнилова. - Кончайте-ка трепаться, - сказал тот грубо, - поезжайте скорее в город, там беда. Паспорта пропали. - Какие паспорта? - удивился Зыбин. - Те, что оставались у директора под залогом, ну этих... ну кладоискателей. Ни кладоискателей, ни паспортов. Клара звонила. Сейчас же просила приехать. Поезжайте. Я останусь тут. 2 Вот что случилось в музее: перед самым выездом в горы на директора вдруг накатил приступ великодушия - с ним иногда случалось такое. Он посмотрел на кладоискателей - они стояли понурясь: отдали золото, а деньгами-то и не пахнет, - подмигнул им, сел за стол, вырвал лист из настольного блокнота и размашисто начертал: "Бухг. Выдать рабочим суконного завода тт. Юмашеву и Сучкову 300 (триста) руб. в счет покупки экспонатов. Актом оформим после". Сделал росчерк, промокнул, посмотрел, протянул записку и бодро скомандовал: - А ну паспорта, ребята, и быстро, быстро валите в бухгалтерию, пока кассир не ушел. Юмашев - высокий, пожилой, с сухим, желтым, длинным лицом, очень похожий на китайца - он первый обнаружил клад, - дисциплинированно вынул из пиджака книжечку в твердой зеленой обложке с золотыми буквами и положил ее на стол. Деньгам он ровно как бы и не обрадовался. И Вася Сучков - паренек призывного возраста - поспешно вынул свою книжку и положил рядом. - Пожалуйста, - сказал он. - Это всегда при себе. Директор взял книжечки, посмотрел, полистал. Правильно, Василий Сучков, 13-го года, рабочий. Юмашев Иван Антонович, 1880 года, прописка, штамп. Юмашев женат. Сучков холост. Директор хотел спросить что-то еще, но тут зазвонил телефон, и он бросил паспорта, поднял трубку. Говорил заместитель наркома Мирошников. Дело шло о смете. Мирошникову было что-то там непонятно, и против чего-то он возражал. Пока директор вникал, Юмашев и Сучков стояли и ждали. Во время одной из пауз (Мирошников все время прерывался, чтоб что-то найти на столе и прочесть) директор обернулся и сердито спросил: - Ну что еще? И Юмашев деликатно ответил: - Квитанция, товарищ директор, в моем паспорте под обложкой, на ремонт велосипеда, уж пять дней пропущено, а то завтра опять выходной. Но тут замнаркома Мирошников нашел свой документ и заговорил. Директор крикнул Юмашеву: - Возьми! - И Мирошникову: - Не туда смотришь, ты смотри графу "научная работа". |
