продолжались. Население планеты вновь подвергли просвечиванию. Но

воспроизводящий фарсан под номером четыреста десять так и не нашелся.

Решили, что во время сражения его разнесло взрывом на мелкие части,

которые затерялись в песках. Еще некоторое время в пустыне на месте

сражения искали блок безопасности с номером четыреста десять. Но затем

поиски прекратились.

  Совет обороны объявил, что война с фарсанами закончилась, и сложил свои

полномочия. Население планеты вернулось к нормальной жизни.

  Лишь один архан Грон-Гро считал эту самоуспокоенность ошибкой. "Быть

может,- утверждал он,- война с фарсанами только начинается". Он призывал к

бдител ьности. "Поиски,- говорил он,- должны продолжаться. Стоит уцелеть

одному воспроизводящему фарсану, как он через некоторое, быть может

довольно длительное, время станет вновь размножаться, как микроб. В этом

смысл его существования, его генеральная программа".

  Архан Грон-Гро оказался прав. Четыреста десятый номер ловко скрывался в

заброшенных шахтах около города Суморы. Он ждал, когда на Зургане

забудется история с фарсанами. Он мог ждать и год, и два, много лет. Но

через полгода он каким-то образом узнал, что в город на короткое время

прибыл один из членов экипажа космического корабля. Перед такой важной

добычей фарсан не устоял. Он разоблачил себя, но зато превратил члена

экипажа в фарсана. Так появился двойник Рогуса...

  40-й день 109-го года Эры Братства Полюсов

  Последний день. Завтра сброшу на планету дневник и взорву звездолет...

Сейчас корабль на круговой орбите и совершает уже четвертый оборот вокруг

планеты. На экране внешней связи видны мельчайшие детали Голубой, видны ее

разумные обитатели, как будто они рядом и я могу с ними говорить...

  Собратья по разуму! Мне грустно, невыразимо грустно, что не придется

встретиться с вами. О многом хотелось бы вам сказать. И в первую очередь о

человеке... Странно, раньше мне как-то не приходили в голову мысли о

человеке. Но сейчас, окруженный фарсанами, этими совершеннейшими и в то же

время отвратительными копиями людей, я с восторгом думаю о человеке, о его

величии, о его бесконечной ценности...

  Человеческий организм чрезвычайно сложно устроен. Но я согласен с

кибернетиками: сложность эта не безгранична и потому организм человека в

принципе поддается моделированию, а его мышление - имитации. Но только

имитации. Нельзя забывать социальную природу мышления. Сознание, мышление

- не только свойство высокоорганизованной материи, но и продукт

общественной истории, которой нет и не может быть у фарсанов или других

кибернетических машин. Кроме того, необходимо, на мой взгляд учитывать

диалектику развития кибернетики. Ведь человек, создавая все более сложные

кибернетические устройства, сам будет при этом усложняться, а его духовный

мир - совершенствоваться и углубляться. Человек-творец, моделирующий свое

подобие, всегда выше своей логически-эмоциональной копии.

  Когда в душе моей проносится буря вдохновения и мозг мой становится

трепещущим, светоносным источником идей и образов, могу ли я в это время

сравнить себя с фарсаном?

  О, нет!.. Человек - это зеркало Вселенной, его сознание - это целый океан

звездного света.

  Даже фарсаны Тари-Тау и Лари-Ла не заставят меня изменить свои взгляды.

Фарсан Тари-Тау изумителен. Вир-Виан мог бы гордиться этой несомненной

удачей. Но говорить об абсолютной адекватности живого Тари-Тау и фарсана,

конечно, смешно.

  Зато с каким совершенством этот фарсан читает стихи! Вот и сегодня он

ошеломил меня поэмой,- по-видимому, последним и самым лучшим произведением

Тари-Тау.