Я медленно отступал, фарсан приближался, держа наготове руки. Здесь-то и

пригодилась моя ловкость и быстрота реакции. Когда фарсан был совсем

близко, я внезапно нырнул вниз и прыгнул вперед. Руки фарсана сомкнулись в

пустоте.

  Подскочив к пульту наведения, я выхватил одну важную деталь. Это был

длинный металлический стержень с тремя пазами и тремя шестернями на конце.

Без этой детали пуск снаряда невозможен. Лампочки на щите наведения

погасли.

  С этой довольно увесистой деталью я побежал в пустыню - туда, где за

грядой высоких барханов располагались боевые вездеходы. Там люди. С их

помощью я хотел поймать и обезвредить фарсана.

  Фарсан бросился за мной. Бегал он хорошо. Видимо, живой Рэди-Рей был

неплохим спортсменом. Но и я одно время считался чемпионом Северного

полюса по кроссу на пересеченной местности. Фарсан заметно отставал. Но я

не учел одного обстоятельства: я уставал, а он нет. Я изнемогал от жары,

обливался потом. Фарсан не знал подобной человеческой слабости и

чувствовал себя прекрасно в этом пекле.

  Чтобы перевести дыхание, я на минуту остановился и оглянулся назад. Фарсан

приближался, легко перепрыгивая через трещины в каменисто-песчаном грунте.

На его лбу блестели капельки пота, он учащенно дышал. Но это не усталость.

Это ее имитация. На плутоватой физиономии фарсана по-прежнему играла

усмешка.

  Мне стало страшно. Страшно за себя и за судьбу планеты. Что делать?

Бросить тяжелый стержень, который сильно мешал, и бежать? Но фарсан

подберет эту деталь, поставит ее на место и, прежде чем я добегу до

людей... Нет, этого нельзя допустить.

  Собрав последние силы, я снова побежал. До гряды барханов оставалось еще

сотни три шагов. Фарсан неумолимо настигал меня. Уже слышалось за моей

спиной его прерывистое дыхание. И тут я сделал то, чего фарсан никак не

ожидал: остановился и, внезапно обернувшись, молниеносно обрушил тяжелый

стержень на его голову. Голова фарсана с хрустом развалилась. Из нее выпал

сверкнувший на солнце продолговатый блок безопасности. На металлический

стержень налипла студенистая масса атомно-молекулярных нейронов. Я с

отвращением стряхнул этот мыслящий студень и сел на песок.

  Немного отдохнул, потом встал и пошел обратно к пульту наведения. Я

закрылся в прозрачной кабине, сел в кресло, включил холодильную установку

и сразу ощутил приятную прохладу.

  Первым делом надо доложить о случившемся Нанди-Нану. Я включил экран

всепланетной связи, но он не светился. Попробовал еще раз включить - экран

по-прежнему не работал: фарсан предусмотрительно привел его в негодность.

  Дорог был каждый час. Ведь шероны тоже искали средство против нашего

защитного антигравитационного поля. Стержень, так неожиданно послуживший

мне оружием против фарсана, я вставил на место. На щите снова вспыхнули

разноцветные лампочки, засветился экран наведения. Я переместил снаряд на

прежнее место и нажал пусковую кнопку. Прозрачный купол кабины на какое-то

время автоматически потемнел. Но и сквозь темно-фиолетовый стеклозон я

увидел огненную струю плазмы, вырвавшейся из дюз реактивного снаряда.

Раздался грохот. Потом все стихло, и стеклозон кабины снова стал

прозрачным.

  Снаряд вырвался в верхние слои атмосферы и лег на горизонтальный курс. На

экране я видел местность, над которой он летел. Это был однообразный

ландшафт, бескрайний океан песков, усеянный бесчисленными бугристыми

барханами, напоминавшими сверху морскую рябь.

  Великую Экваториальную пустыню снаряд пролетел за несколько минут. И вот я

увидел извилистую границу зеленой шапки Южного полюса.