|
Она не выспалась, но пора приниматься за дела. У фаворита же дел не было, и, отворачиваясь к стене, Гришка буркнул: -- Допреж чулок надо бы часовое дело наладить. Чуть подалее от города отъедешь, и на одних петухов надежда... Пусть Орлов спит -- на здоровье. Екатерина вызвала барона Корфа, справилась о базарных ценах на хлеб и мясо. -- Куль ржаной муки идет за три рубля, а пуд пшеничной за един рубль. Бараны тоже по рублю, ваше императорское величество. Курица же, самая жирная, стоит пятнадцать копеек. Екатерина поняла: дороговизна царит страшная! -- А что самое дорогое? -- спросила она. -- Кофе. Фунт бразильского -- сорок копеек. -- А что самое дешевое? -- Сено! За целый воз берут гривенник... -- Благодарю, барон. И каждый день, включая и воскресенья, в это же самое время докладывать мне о базарных ценах на хлеб и мясо, а в зимнюю пору-о том, сколько дрова стоят. Идите... Она сама вывела на улицу погулять собачонку. У лакейского подъезда, стоя на коленях, ее поджидал крестьянин. Будто закрываясь от дождя, он держал поверх головы прошение. -- Ведаешь ли, -- спросила Екатерина, -- что подавать челобитья в руки самодержавные всем жителям наистрожайше заказано? -- Ведаю. Но все едино нам погибать... Назвался он конюхом Ермолаем Ильиным из села Троицкого, что под Москвою, а в столицу бежал тайно еще в апреле. -- Чего же ранее бумагу не подал? -- Не подступиться было. Да и дверей не знал твоих... Екатерина сняла с головы мужика челобитную. -- О чем просишь тут власть вышнюю? -- Трех жен в могилу закопал... уж ты помоги! -- Отчего лишился ты жен? Умерли? -- Помещица замытарила... Аксютку зимой в пруд загнала -- та померзла. Катеринку поленом дубасила нещадно, кипятком крутым ее шпарила, ажно мясо от костей отлипло, а Фсдосьюшку щипцами кузнечными жгла, от боли она младенчика выкинула, так и робсночка тово помещица на огороды забросила... Пошел я ночью подбирать его, а там, гляжу, свиньи его до косточек обожрали. С другой стороны Мойки, из распахнутых окон дворца графа Строганова, донесся сладчайший голос итальянского певца Бонифаццо -- он пел, встречая новый день, о любви и радости жизни. Тоскливо и безнадежно Ильин рассказывал, что его помещица отправила на погост 193 невинные душеньки. -- Хоть беги! Да ведь дале Руси не убегаешь... Екатерина спросила, обращались ли крестьяне с жалобою к чиновникам московской юстиц-коллегии; на это конюх Ильин отвечал ей храбро, что в судах царских правды не сыщешь: -- Чиновники твои у душегубицы нашей гостят почасту, она им телят да моды на Москву шлет. Уж сколь из деревни нашей народу пропало за то, что осмелились на нее, кровопивицу, жалиться! Сладкий тенор страдал от наплыва любовных чувств. -- Как зовут твою барыню, назови мне ее. |
