|
Обресков ласково потрепал хищника за холку. -- Ладно, -- сказал реис-эфенди. -- Мы сами заинтересованы в том, чтобы с Польшею все обошлось. Мой султан совсем не хочет войны с вами. Поверь, это так! Я говорю тебе правду... Обресков ответил, что султан не хочет -- верно, но в Крыму точит сабли Крым-Гирей, а начни татары войну -- начнут и турки. Реис-эфенди, как озорной мальчишка, вдруг покатился спиной на подушки, задрав ноги, с которых слетели туфли без задников -- туфли вмиг были разорваны зубами барсов. -- Ты, Алеко, еще ничего не знаешь... Ха-ха-ха! Обресков смутился -- что он должен бы знать? -- Крым-Гирей поехал на дачу в Молдавию. -- Удивил! Так он и каждый год туда ездит. -- Но в этом году в Бахчисарай не вернется... Барсов, злобно огрызавшихся, погнали в клетку. Перестав хохотать, реис-эфенди достал из-под себя смятую бумагу: -- Возьми, Алеко, на добрую память, -- сказал с юмором. Это был протест турецкого Дивана к России, в котором излагалась озабоченность султана по поводу того, что возникшие слухи о скором браке Понятовского с Екатериной могут привести к слиянию Польши с Россией, а Блистательная Порта не потерпит создания под своим боком столь мощного государственного образования. Алексей Михайлович спокойно свернул ноту: -- Прошу тебя, Ахмет, заверить Высокий Порог в том, что волеизъявление вашего султана будет самым срочным образом доведено до сведения моего правительства... Кстати, мне тут из Варшавы старки прислали -- заходи как-нибудь вечерком! На посольском бриге быстро ставили паруса. Через двадцать один день все новости достигнут Петербурга. Прекрасны вы, долы молдавские! В зелени виноградников совсем затерялась деревня Каушяны -- летняя резиденция Крым-Гирея. Кони грудью раздвигали высокую траву... Барон Франсуа де Тотт, посол короля Людовика XV при ставке крымского хана, спросил: -- Где вы получили образование, хан? Крым-Гирей проследил за полетом ястреба в небе: -- Не образование -- лишь воспитание! Всех Гиреев еще мальчиками отвозят на Кавказ, где в аулах черкесов племени беслень мы джигитуем с оружием и воруем у соседних племен все, что попадается на глаза. Много украдешь -- отбирают, мало украдешь -- бьют. Потом я с матерью скрывался в Салониках, бывал в Алжире... В молдавскую глухомань герцог Шуазель, глава французской политики, заслал дипломата, чтобы он возмутил "дэлихана" к нападению на Россию. Обстановка тому содействовала: татары и ногайцы давно не имели поживы с набега на Русь. Но Крым-Гирей остерег де Тотта: сначала он дождется в деревне молодого вина, а потом... подумает. -- Мне ведь тоже не хочется ссориться с султаном! Но скоро до Молдавии дошла весть о перевороте в Бахчисарае, Мустафа III утвердил на ханство Селим-Гирея, и, узнав об этом, посланец Версаля предался невыразимому отчаянию: -- Все пропало! Франция так рассчитывала на вас. |
