|
Екатерина укрылась в древнем тайнике Грановитой палаты, иногда на цыпочках проходила за ширмами, поставленными за спиной Бибикова, откуда и слушала, что говорят. Ей давно казалось, что русская жизнь уже вполне изучена ею, -- и вдруг, в этой яростной брани сословий, она ощутила свое полное неведение страны, а это был болезненный удар по ее самодержавному самолюбию... Потемкину она честно призналась: -- Сама улей отворила, и потому некого винить, что пчелы жалят. Спасибо камчадалам да самоединам, которые, в Блэкстоне и Монтескье не разобравшись, рады, что в тепло попали, и об одном молят, чтобы не обижали их зыряне. Нет у меня гнева и на мужиков, которых ярославский депутат князь Щербатов публично "скотами ленивыми" обзывает... Об одном прошу: будьте бдительны! Потемкин старательно вникал в разноголосицу прений, чтобы соколом ринуться на звучание любой оплеушины, следил, чтобы гражданская борьба не обернулась мордобоем кабацким. Бибиков дерзновенных штрафовал -- в пользу сироток и подкидышей. А права сословий перемешались в спорах озлобленных. Дворяне требовали для себя владения фабриками, желая иметь доходы купеческие; заводчики, подобно дворянам, хотели крепостными владеть, как ими дворяне владеют, -- Грановитая палата еще никогда за всю историю не слышала таких истошных воплей: рабов, рабов, рабов нам! Но раздавались и здравые голоса: нельзя же у крестьян брать, ничего взамен не давая, и таким доброжелателям учинял отпор князь Михаила Щербатов, надменный трубадур чваннобоярской аристократии, столбовой глашатай ее древне-исторических прав: -- О свободе рабов наших и толковать-то мне совестно, ибо всякий ведает, что держать подлых на цепях надобно, яко псов смердящих, ослабь же цепь -- изгрызет он тебя! Щербатов доказывал: управляя рабами, дворянин учится управлять государством, а поместье его-это лишь образчик империи. Князя поддерживал верейский депутат -- Ипполит Степанов: -- Давно примечено, что помещики в ласковости живут с рабами, балуя их всячески, как родители детишек своих. -- И детишки балованны режут по ночам родителей своих, а жилища их поджигают в ласковости! -- не выдержал Григорий Орлов, для которого не прошли даром ни общение с великим Ломоносовым, ни гатчинские опыты с крестьянами... Потемкин вздрогнул от ругани Степанова: -- Гораций писал о себе, что столь беден был -- всего трое рабов ему за столом услужали... А сколь у тебя, граф, лакеев? Глаза фаворита даже побелели от бешенства. -- А зачем тебе знать? Говори что хочешь, но Горация-то к чему приплел? Лучше еще разочек Наказ матушки прочитай. -- Уже слыхал. |
