|
-- Пожалуй, -- согласился с ним Браницкий... Его родная сестра, княгиня Элиза Сапега, была любовницей Понятовского. Николай Васильевич это учитывал; притушив свечи, он сказал в полумраке, что Элизу Сапегу отблагодарит: -- Если ваша ясновельможная сестра внушит его королевскому величеству, что спасение страны -- в помощи русской армии. -- Я надеюсь, -- отвечал ему Браницкий, -- что Стась не будет возражать, если я возьму под свои хоругви компутовос (регулярное) войско. Я разобью конфедерацию Бара! -- поклялся коронный маршал. -- Но за это вы, русские, дадите мне право наказать разбойников-гайдамаков, тревожащих пределы Речи Посполитой. Договорились. Репнин велел генерал-майору Кречетникову примкнуть к Браницкому. Русско-польские отряды двинулись в Брацлавское воеводство -- на Бар! Страшные картины встречались им в пути: горели храмы православные, лежали мертвые младенцы и матери, на придорожных деревьях висели казненные в таком порядке: гайдамак, крестьянин, собака. Над ними конфедераты писали: два лайдака и собака -- вера однако. Проскакивая на арабском скакуне, Браницкий своим высоким султаном не раз уже задевал пятки висельников: -- Трупы, трупы, трупы... Кто же пахать будет? -- Об этом в Баре не думают, -- отвечал Кречетников... Браницкий с компутовым войском примчался под стены Бара, и началась безумная сеча -- ляха с ляхом. Бар был взят. Пулавский с остатками конфедератов бежал в Молдавию, где отдался под власть султана турецкого. А князь Мариан Потоцкий сумел прошмыгнуть в пределы Австрии, где Мария-Терезия, плача навзрыд, расцеловала вешателя гайдамаков, украинских крестьян и дворовых собак. -- Ваше величество, спасите вольности шляхетские! -- Это мой христианский долг, -- уверила его императрица. Коронованная хапуга, она потихоньку уже вводила свои войска в Ципское графство, принадлежавшее Польше. В сумятице событий никто в Европе даже не заметил подлой агрессии. Это был первый шаг к разделу Польши. 2. ОСПА -- БИЧ БОЖИЙ Канун войны совпал со зловещим шествием оспы по Европе, и эта зараза не щадила ни хижин, ни дворцов королей. Совсем недавно умерла от оспы невестка Марии-Терсзии, а сейчас "маменька" спешно устраивала счастье своих дочерей... Руки старшей дочери Иоганны просил Фердинанд IV, король Сицилии и Неаполя, но перед свадьбой мать заставила Иоганну молиться над прахом усопших предков. Надышавшись миазмами мертвечины, невеста скончалась от оспы, а Мария-Терезия, горестно рыдая, утешила жениха: -- Такова воля божия! Но уже подросла Юзефа... Однако ты не думай, -- сказала она Юзефе, -- что покинешь Вену ради Неаполя, прежде не покаявшись на гробах достославных предков. Бедная девушка упала в ноги матери: -- Пощадите меня, я не в силах исполнить ваших желаний! Там лежат эти страшные мерзкие трупы. |
