|
Он ее обнимает, прижимает… крепко… а надо сказать, что все происходило на улице… видите ли!.. – Подожди, дорогая! Подожди! Не убегай! Забавное зрелище для прохожих на проспекте! К счастью, они, задрав головы, наблюдали за дракой в облаках! Они не верили своим глазам… смотрели растерянно! Ах, чижи! все чижи Парижа в воздухе! в воздухе! Там! Там! Там! они взмывали вверх, пробивали облака… крича-ли!.. Я как раз подошел, пробился сквозь толпу! Я выходил из метро! оп! и оп! Все хотели уви-деть это! Все! полицейские, вперед! в Сакре-Кёр! в Сакре- Кёр! оттуда виднее! быстрее! быст-рее!.. другие спускались с Сакре-Клош… обе людские волны сталкиваются! спешащие подняться! спешащие из метро!.. стремящиеся вниз! какой гул! рев! оп! ругань и кричащий Жюль: – Я обожаю тебя! Обожаю! – и утыкается в живот Арлетт! лезет под юбку! А! Я его слышу! Я! я слышу его! каждое слово! я наклоняюсь… я его вижу! его несет тол-па… увлекает его тележку… голова под юбкой Арлетт. – Я обожаю тебя! Обожаю! Зацепился со своей тележкой! К счастью, никто не смотрит на них! Они пялятся вверх! и все ругаются! шлюхи! слепые! глухие! не могут пробиться! это отвратительно! это ни в какие ворота не лезет! – Я тебя обожаю! Я тебя обожаю! – хрипит Жюль… голова под юбкой… между ляжками… зажатый… целующий ее тело! все! я вижу!.. я наклоняюсь… Арлетт не может шелохнуться, дви-гаться, тоже зажатая толпой… нет, она может… могла бы… У нее сильные бедра! Она могла бы раздавить его голову, как яйцо! Толпа больше не движется… Волны схлестнулись… росчерки!.. следы в небе! все небо! гигантские S!.. О!.. Z!.. – Чья это аравиация? А? А?… в облаках… толпа плотно спрессована… – Чья это аравиация? А! разгорается спор! белые застывшие росчерки! феноменальные скорости! они вывели свои Z!..O!..U!.. но что-то же они обозначали! Эти послания! Они знали! они знали! надо немед-ленно расшифровать! выяснить! это О!..и Z!.. англичане стояли в Ницце! русские в двенадцати километрах от Потсдама!.. вот что означала надпись! Все чижи в воздухе! – Вы не знаете! Вы ничего не знаете! Ах, это было ужасно увлекательно! Они подходят!.. Они на подходе!.. Я смотрю в небо… я опускаю глаза… Я вглядываюсь в толпу… вижу Жюля, вцепившегося в Арлетт!.. А! он все еще висит на ней!.. Он ее крепко обнимает! нос его зажат ее ляжками… Он кричит: «Я тебя обожаю! Я тебя обожаю!..» Остальные кричат: «Они в Форж! они в О! вот они! в Mo! Вот они! вы – идиот! берите вы-ше! Они в Гарш! Вы на меня давите!» Они толкались, давили друг друга… они теснили Жюля и Арлетт… я рычал от бессилия, потому что не мог добраться до Жюля… сжать его глотку! – Ах, эти Томми! Ах, эти Сэмми! Открыты все окна, орут во все глотки, ревут! сильнее, чем толпа! радиостанции надрыва-ются с антресолей! – Они в Ло! в Ло-Ла-Манш! Они повсюду! Они в воздухе! вот! они в воздухе!.. они в танках!.. они в поездах!.. Гора Сен-Мишель взорвана! Дивизии, армии, тьма-тьмущая плывет по Сене! Они в Форж! Они в М'лэн! Насточертела эта болтовня тупых ослов! Я хочу добраться до Арлетт! Отбрасываю троих… смыкаются двенадцать! двадцать!.. сотня!.. Я тяну голову… я его вижу, Жюля! утонувшего в Лили! ухватившегося за ее ляжки! Они словно одно целое, Жюль и Лили! тесно прижаты друг к другу! Она дрожит… он в своей гондоле… – Я обожаю тебя, моя малышка! Я тебя обожаю! – орет он! Он вопит! Она могла бы ему расквасить рожу! раздавить его башку своими ляжками! удавить! пнуть коленкой! нокаут, сви-нья! У нее такие сильные ляжки! А! какое разочарование!. |
