Фрейд.  Мама…

С матерью он держится совсем иначе, чем с Мартой (в отношении ее он позволяет себе страсть, ревность, резкости). Он кажется скорее влюбленным, нежели сыном. Но влюбленным скромным и безупречное вежливым.

Чувствуется, что у него с матерью существует какое‑то личное, глубокое согласие, которое выражается не в словах, а в едва уловимых жестах. Мать улыбается серьезно и встревоженно.

Фрейд.  Что случилось? Отец заболел?

Мать.  Нет. Заходите, Марта.

Мать отходит в сторону. Они входят в крохотную прихожую. Мать закрывает дверь. Все трое оказываются в полумраке.

Мать  Зигмунд, я говорю тебе об этом потому, что отец тебе этого не скажет: мы в безвыходном положении. Эта афера с тканями…

Фрейд (лицо его становится жестким).  В чем же дело?

Мать.  Твой отец в конце концов решил стать компаньоном Герштема.

Фрейд.  Я тысячу раз его предупреждал…

Мать (властным тоном).  У отца были свои причины, не забывай об этом, Зигмунд! Все, что делает отец, всегда правильно. (Пауза.)  Производство шерсти переживает кризис. Они объявили о своем банкротстве.

Фрейд.  Когда?

Мать говорит об этом с истинным благородством. Ни на секунду не возникает впечатления, будто она пытается оправдать отца. Властная и решительная, она, похоже, думает, что отец никогда не нуждается ни в каких оправданиях перед детьми.

Мать.  В прошлом месяце.

Фрейд.  Почему вы мне об этом не сказали?

Мать.  Мы знали, что ты должен уехать.

Фрейд (овладев собой).  Понимаю. Отцу никогда не везло.

Мать.  Теперь надо выдержать сроки платежей. Но мы денег не нашли.

Фрейд берет руку матери и пожимает ее.

Фрейд (с теплотой).  Не бойся, мама. Я сделаю все, что нужно. (Она порывается что‑то сказать, но он прикладывает палец к ее губам.)  Обо всем остальном мне скажет мой отец.

Он порывисто входит в комнату направо, где в кресле сидит Якоб Фрейд (ему чуть за семьдесят), выглядящий старше своего возраста, очень кроткий, не очень умный человек…

Якоб.  Сынок мой! (Он хочет встать, искренне радуясь сыну. Сын бросается, чтобы помешать ему подняться.)  Поцелуй меня! (Фрейд неуклюже, как бы по принуждению, целует старика. Старик нежен, словно женщина.)  Здравствуйте, Марта. Здравствуйте, самая счастливая моя Марта!

Марта (с нежной улыбкой целует его).  Почему я самая счастливая?..

Якоб.  Потому что у вас будет лучший из мужей – господин приват‑доцент Фрейд. Его бедный отец торговал шерстью, а он стал ученым.

Фрейд, напряженный и мрачный, слушает болтовню старика. В отце поражает сочетание крайней мягкости с глубокой старческой печа­лью. Зигмунд и Марта садятся по обе стороны отца. Мать стоит.

Якоб.  Садитесь, дети мои. (Фрейд скован и молчалив. Очень почтителен. Однако неподдельное восхищение отца явно не доставляет ему удовольствия.)

Фрейд.  Отец… (Мать остановилась в глубине комнаты и с тревогой смотрит на них.)  У вас неприятности?

Якоб ( с упреком, обращаясь к матери).  Надо было дать ему уехать спокойно.

Мать.  Нет. Он – мой сын. Если он не разделит моих забот, то кто разделит их?

В требовательности матери к Фрейду чувствуется гораздо большая любовь к нему, чем в ласковой болтовне отца.

Фрейд.  Когда истекает срок платежа?

Отец, удрученный, сидит и молчит. Мать отвечает отчетливо и твердо.

Мать.  В понедельник.

Фрейд.  Сколько вы должны?

Мать.  Две тысячи гульденов.

Фрейд достает из кармана портмоне.

Мать (с тревогой).  Но, Зигмунд, это же…

Отец.  Что?

Фрейд устрашающе смотрит на Марту.

Фрейд.  Пустяки, отец. Пустяки.