Сидит у окна и читает. Но время от времени она встает, чтобы посмотреть на часы.

На лице никакой косметики. Она бледна, под глазами – темные круги.

Стучат, она живо поворачивается к двери.

Сесили.  Войдите.

Входит Фрейд с небольшим врачебным саквояжем. Лицо его измени­лось. Суровое по‑прежнему, оно утратило привычное выражение агрессивной угрюмости. Он уже не выглядит упрямым и замкнутым, несколько демоничным, каким казался в предшествующие дни.

Фрейд грустен, но выглядит искренним. И за его глубоким беспокой­ством начинает ощущаться какая‑то новая уверенность, еще не осознающая саму себя.

Сесили улыбается ему. Он подходит к ее креслу.

Фрейд.  Здравствуйте, Сесили. (Она грациозно протягива­ет ему руку. Он берет стул и садится напротив.)  Как вы себя чувствуете?

Сесили.  Плохо.

Фрейд.  Страх?

Сесили (глядя в пустоту).  Да. (Фрейд молча смотрит на нее. Она резко поворачивается к нему.)  Надеюсь, вы не скажете, что бросаете меня лечить?

Фрейд.  Не знаю. (Пока он говорит, она в испуге смотрит на него.)  Я допустил ошибку – это ясно. Но когда? В чем? Плох ли сам метод… И мне нечего вам предложить. Нечего (Неожиданно, уверенным тоном.)  И все‑таки у меня такое чувство, что я близок к цели. Скажите, вы сердитесь на меня?

Сесили (долго в нерешительности смотрит на него. И вдруг твердо говорит).  Нет.

Фрейд (хриплым голосом).  Сесили, по‑моему, я сам болен. Я проецирую на своих пациентов свою собственную болезнь.

Сесили.  Какую болезнь?

Фрейд.  Если бы только я знал. Ясно одно: я не смогу познать своих больных до тех пор, пока не познаю сам себя. А понять себя я смогу лишь тогда, когда пойму их. В них я должен открыть, кто же я такой; в себе открыть, кто они такие. Помо­гите мне.

Сесили смотрит на него с возросшей симпатией. У нее веселый и польщенный вид.

Сесили.  Вы предлагаете мне сотрудничать с вами?

Фрейд. Да.

Сесили.  Что же я должна делать?

Фрейд.  Вы упрекаете меня в том, что в тот день я силой заставил вас отвечать. Так вот, больше я не буду задавать вопросов. Рассказывайте все, что захотите.

Сесили.  А дальше что?

Фрейд.  Случайности не существует. Если вы думаете о ло­шади, а, скажем, не о шляпе, то на это есть глубокая причина. Надо будет говорить мне обо всем. Обо всем, что придет вам в голову, даже о тех мыслях, которые покажутся самыми не­лепыми. Причину этих мыслительных ассоциаций мы будем искать вместе. Чем ближе вы к ней подойдете, тем больше ослабнут ваши защитные механизмы и тем менее болезненно будет для вас открыть эту причину.

Сесили.  Это как светская игра?

Фрейд.  Да. Игра в истину. Согласны?

Сесили дружески берет Фрейда за руку.

Сесили.  Вы хотите, чтобы мы вылечились вместе?

Фрейд.  Да. Взаимно.

Сесили.  Попробуем.

Фрейд.  Идите сюда! (По его просьбе она встает.)  Ложи­тесь на постель.

Пока она ложится, Фрейд берет стул и садится.

Сесили.  Где вы? Мне не нравится, когда я вас не вижу.

Фрейд (встает).  Когда я вылечусь, то буду садиться за го­ловами своих пациентов. Тогда я буду всего лишь их свидете­лем. (Он берет стул и ставит его перед Сесили.)  Но сейчас пока не время, вы правы. (Усаживаясь у изголовья.)  Начи­найте.

Сесили.  С чего?

Фрейд (слабо улыбаясь).  Со свободных ассоциаций. С чего хотите.

Пауза. Лежащая на постели Сесили начинает говорить, не глядя на Фрейда.

Сесили.  У вас возникает когда‑нибудь чувство беспричинной вины?

Фрейд.  Да. Постоянно.

Сесили.  Вот и у меня тоже. Когда я больна или ноги отка­зывают, жить еще можно: кажется, что мое тело искупает мою вину.