А тем временем в студенческом лагере началось собрание. Профессор созвал всех своих подопечных, рассадил на поляне перед гостиницей и, дождавшись, когда стихнет шум, объявил:

– Друзья мои, к несчастью, проливные дожди размыли дорогу на Ганготы. Пока ее не восстановят, проезд закрыт.

Студенты разочарованно загомонили – это означало, что им придется ни с чем возвращаться домой. Но профессор тут же приободрил исследователей:

– Мы останемся в лагере. – Перекрывая восторженные крики, профессор закончил свое краткое выступление: – Постарайтесь не терять зря времени. Изучайте нравы местных жителей, их обычаи, легенды…

Кое кто был раздосадован неожиданной задержкой в лагере, но только не Нарендер. Молодого человека переполняла необъяснимая радость, захлестнувшая его, словно священные воды Ганга. Он все больше верил в неслучайность встречи с девушкой, спасшей ему жизнь на краю пропасти. Сама судьба благоприятствует им!

Все это не укрылось от его приятеля Вишну – флегматичного парня в огромных очках, который так сладко спал в автобусе, не разделив с Нарендером восторг по поводу горных красот.

– Слушай, что с тобой происходит? – удивился Вишну. – Ганготы словно околдовали тебя!

– Ты угадал! – рассмеялся Нарендер, повергнув приятеля в еще большее изумление – никогда он не слышал от него такого звонкого, жизнерадостного смеха.

Наступил вечер. Зеленоватое светящееся небо усыпали бесчисленные звезды, повеяло холодом.

Нарендер сидел у костра, закутавшись в шерстяное одеяло, и задумчиво смотрел на огонь. По другую сторону расположился Вишну, укутанный точно так же, как и его друг, да еще прибавивший к своему одеялу теплую шапку.

Как настоящие любители природы, они устроились не в гостинице, а в палатке. Конечно, в деревянном домике было теплее и комфортнее, но, хотя он мало напоминал городские отели, друзья решили отказаться от его услуг.

Впервые попавший в горы Нарендер строил смелые планы – жить простой, аскетичной жизнью в палатке, кипятить на костре чай, тушить в нем коренья и плоды. Вставать с первыми лучами солнца и после короткой гимнастики бежать к реке, чтобы окунуться в ее прохладные освежающие воды.

Он говорил так красноречиво, так живо описывал скромный, но здоровый быт, что увлек обычно осторожного Вишну, не склонного к авантюрам. И вот теперь несчастный дрожал у пылающего костра, с завистью посматривая на окна гостиницы, освещенные электрическим светом, который теперь казался ему недостижимым благом цивилизации.

Вишну тяжело вздохнул и попытался поудобнее устроить на коленях учебник биологии.

Услышав вздох, Нарендер вздрогнул и тоже тяжело вздохнул. Весь день он еще надеялся на встречу с красавицей Гангой. А сейчас не мог уснуть. Глядя на пляшущие языки пламени невидящими глазами, юноша вспоминал встречу у обрыва.

– Скажи, – произнес он, – ты веришь в судьбу?

– Конечно, – серьезным голосом ответил Вишну. Молодой человек любил во всем порядок и считал, что порядок существует и во всей вселенной, иначе она погибла бы в хаосе.

– До сегодняшнего дня я в судьбу не верил, – тихо сказал Нарендер, – но вот сегодня я встретил свою новую жизнь.

– «Новую жизнь»? – Вишну так удивился, что даже отложил на время свой учебник.

– Да. Она спасла меня от смерти. Значит, теперь моя жизнь принадлежит ей.

– Кому? – не понял Вишну. Он поправил очки, с интересом взглянул на взволнованное лицо друга, освещенное красноватыми отблесками.

– Той, у кого косы чернее ночной мглы. В ее улыбке свежесть цветов, в смехе – музыка, а в глазах – синева неба.

– А, – махнул рукой флегматик, – ты, очевидно, увидел какую то местную девушку.