|
331
Мы с прошлым распростились. Мы в бегах. И здесь от нас немедля отвязался тот вакуум на глиняных ногах, который нам духовностью казался.
332
Не зря у Бога люди вечно просят успеха и удачи в деле частном: хотя нам деньги счастья не приносят, но с ними много легче быть несчастным.
333
Густой поток душевных драм берет разбег из той беды, что наши сны — дворец и храм, а явь — торговые ряды.
334
После смерти мертвецки мертвы, прокрутившись в земном колесе, все, кто жил только ради жратвы, а кто жил ради пьянства — не все
335
Правнук наши жизни подытожит. Если не заметит — не жалей. Радуйся, что в землю нас положат, а не, слава Богу, в мавзолей.
Увы, когда с годами стал я старше, со мною стали суше секретарши
336
Состариваясь в крови студенистой, система наших крестиков и ноликов доводит гормональных оптимистов до геморроидальных меланхоликов.
337
Когда во рту десятки пломб — ужели вы не замечали, как уменьшается апломб и прибавляются печали?
338
У старости — особые черты: душа уже гуляет без размаха, а радости, восторги и мечты — к желудку поднимаются от паха.
339
Возвратом нежности маня, не искушай меня без нужды; все, что осталось от меня, годится максимум для дружбы.
340
На склоне лет печаль некстати, но все же слаще дела нет, чем грустно думать на закате, из-за чего зачах рассвет.
341
А ты подумал ли, стареющий еврей, когда увязывал в узлы пожитки куцые, что мы бросаем сыновей и дочерей на баррикады сексуальной революции
342
Покуда мне блаженство по плечу, пока из этой жизни не исчезну — с восторгом ощущая, что лечу, я падаю в финансовую бездну.
343
Исчерпываюсь, таю, истощаюсь — изнашивает всех судьба земная, но многие, с которыми общаюсь, давно уже мертвы, того не зная.
344
Стократ блажен, кому дано избегнуть осени, в которой бормочет старое говно, что было фауной и флорой.
345
В такие дни то холодно, то жарко, и всюду в теле студень вместо жил, становится себя ужасно жалко и мерзко, что до жалости дожил. |
