— Конунг Данила, — произносит она с оттенком недовольства, словно не понимает, как вообще оказалась в этой ситуации. — Кенрис предупреждал, что вы хотели разговора со мной.

— Королева Намирра, — кивнув, я отвечаю ей чуть более расслабленно, но без лишней мягкости. — Верно, я хотел поговорить с вами о судьбе вашей дочери. Рад, что вы всё же смогли выкроить немного времени для разговора.

— Я слушаю, конунг, — шакхарка оскаливается, обнажая острые клыки.

— Говорить тут, собственно, нечего. Пора вернуть вашу дочь домой, — пока что игнорирую её агрессивную энергетику.

Едва мои слова долетают до Намирры, как её губы начинают медленно растягиваться в хищной, язвительной усмешке. Она скрещивает руки на груди, её взгляд холоден, словно я предложил что-то невообразимо нелепое.

— Вернуть её мне? — её голос звучит с явным сарказмом. — Ты думаешь, мне нужна дочь? — слова звучат ядовито и хлестко, словно удар плети. В её усмешке нет ни капли материнской привязанности. Это нечто другое — ледяное равнодушие. — Мне нет дела до этой маленькой ликанки в ошейнике. Похоже, ты уже одомашнил ее, раз она спокойно носит на шее это безобразие.

Айра, стоящая рядом, словно обрушивается внутрь себя. Она опускает взгляд, её осанка мгновенно ломается, как хрупкий лед под тяжестью.

Честно говоря, я в полном офигении от услышанного. Мои перепончатые пальцы! Ну и мать года!

— Кенрис сказал, что ты сама тоже хотела поговорить со мной. Это так?

Намирра бросает на меня внимательный взгляд, в её глазах мелькает холодная усмешка:

— Да, я хотела взглянуть на прославленного конунга Данилу. Увидеть того, кто одолел Пса.

Я откидываюсь на спинку кресла. Айра рядом будто бы уменьшилась в размерах, на нее жалко смотреть. Хлопаю ладонью по подлокотнику.

— Дочь свою забери, шакхарка, — рявкаю я. — Не дело принцессе ходить в собачьем ошейнике да в плену.

Айра резко поднимает голову, явно удивлённая моими словами. Она явно не ожидала, что я стану за неё заступаться. Да я сам не ожидал, но вот честно, Айра мне дома нахрен не сдалась. Еще в этом дебильном ошейнике… А вот Намирра мрачнеет, её насмешка исчезает.

— Я слышала, — её голос снова приобретает суровость, — что она тебе сильно напортачила. Почему не убьёшь её? Разве это не слабость?

— Если бы не наша договоренность с Кенрисом, — я бросаю быстрый взгляд на Айру, — убил бы.

Айра кивает, словно приняв это как должное, будто такая участь ей не в новинку. Я перевожу взгляд на Намирру и продолжаю:

— Но я человек своего слова, королева. Ну а ты?

— Что я?

— Ты уважаешь свое слово и свою кровь?

Королева шакхаров хмыкает. Она явно не ожидала такого прямого вопроса. Под моим требовательным взглядом она всерьез задумывается:

— Шакхары проходят испытание в совершеннолетие. Испытание Степью. Погибает больше половины. Если Айра хочет быть моей дочерью, она должна покорить Степь, как и все шакхары.

Я поворачиваюсь к Айре. Она стоит, стиснув зубы, но не отступает.

— Я покорю Степь, — твёрдо произносит она, не отводя взгляд от матери.

— Очень вряд ли, маленькая ликанка, — усмехается Намирра. — Ты даже не представляешь, что там творится. Степь полна чудовищ. Они не щадят никого. Даже лучшие шакхары часто не возвращаются. А ликаны ни на что не способны без стати. Мы же, шакхары, одиночки, мы сильнее вас.

— Плевать! — Айра переходит на рык. — Я пройду Степь! Ясно тебе⁈

Мать и дочь скрещиваются взглядами.

— Понятно, — я киваю и снова оборачиваюсь к Намирре.