* * *

Почти сразу после ментального разговора с Гепарой я откидываю полог и захожу в шатёр Лакомки и Насти. Внутри пахнет духами и кремами — уютный девичий уголок посреди лагерной суеты. В дальнем углу Красивая разомлела, как домашняя кошка, и вальяжно умывается, облизывая лапу и проводя ею по морде. Лакомка с Настей устроились на мягких шкурах, расчёсывают друг другу волосы, пользуясь местными причудливо вырезанными гребнями — подарок от вождя Хмена. Жёлтые Руки прислали мне кучу подарков, ещё и табун породистых шестилапок хотели доставить, но я попросил попридержать коней, в прямом смысле. Рядом на табуретке аккуратно сложены полупрозрачные шёлковые ночнушки. Ну да, жёны готовились, как Лакомка и обещала, устроить мне «приз для победителя гонки».

Я останавливаюсь у входа. Моя тень ложится на шкуру между ними.

— Мелиндо, ну ты чего! — зажаловалась Лакомка. — Тебе нельзя смотреть раньше времени.

— Сегодня не получится принять приз, — говорю. — Придётся отложить.

Принюхиваюсь к духам — какие-то неведомые фрукты в добавках. Неужели уже что-то из Сада Лакомка добавила? Быстро она осваивается с растениями, которые не поддавались другим друидам.

— Я отправляюсь в Москву. Гепара передала, что люди Паскевича засветились у старой усадьбы. И гвардейцы подтвердили. Нужно поговорить с князем Степаном Алексеевичем, пока он не усугубил всё своей наглостью.

Лакомка, не переставая расчёсывать Настины волосы, только грустно вздыхает:

— Эх, ну ладно, мелиндо.

Настя хмурится:

— Прямо обязательно сейчас, Даня? А до завтра не подождёт?

Я качаю головой:

— Чем быстрее среагирую — тем лучше. Если уж у нас случится столкновение с Паскевичами, оно должно быть сознательным и подготовленным с нашей стороны, а не случайным. И желательно, я сам выберу место и время.

Настя перебирает рыжие пряди, задумчивая.

— Мелиндо прав. Ещё есть репутационные риски, — кивает Лакомка.

— Верно. Никто не имеет права лезть в мою родовую усадьбу. Если это будет повторяться, а слухи дойдут до высшего света — репутационные издержки будут неизбежны. А для молодого клана вроде нашего это особенно неприятно. Потому, — я смотрю на их сложенные ночнушки и усмехаюсь, — надо показать, что даже князь не вправе соваться без приглашения.

Старая усадьба по сути защищена только сигнализацией да снабжена видеонаблюдением. Ни гарнизон туда не поставить, ни каких-то зверюшек не заселить. Там везде понатыканы Астральные карманы, которые сами по себе опасны для всего живого, а есть ещё и населённые карманы. Обычным людям туда вообще нельзя соваться. Бойцы Паскевича могут попасть туда только вместе с телепатами. Вопрос в другом — на это уходит дофига их сил. Иначе сопровождаемые просто подохнут, едва заглянут за территорию усадьбы. В общем, не знаю, зачем это князю Паскевичу, но оно явно того не стоит, тем более что делает он это без моего спроса.

Настя поднимает руки над головой, потягивается и с ленцой говорит:

— Ох, раз марафет отменяется, тогда пойду на охоту.

Я бросаю взгляд на рыжеволосую жену:

— Продолжай охотиться, но в человеческом облике.

Она моргает, недоумённо:

— Почему, Даня? Волчицей же удобнее.

Я усмехаюсь:

— Потому что тебе нужно тренировать звуковые удары в человеческом теле. У тебя пока координация не очень. А может статься, не всегда ты сможешь моментально обратиться в волчицу. Хочу, чтобы ты могла сшибать врагов звуковой волной всегда. Даже в платье и на каблуках.

— Оу, на каблуках, — задумывается оборотница.