"Я люблю тебя".

Мысль была простой и правдивой.

И неуместной.

Джек ему больше не принадлежала. Он об этом позаботился.

Глава 6

Рождество, двенадцать лет назад

– В такой жаре не уснуть.

Она отыскала Эбена в его кабинете, где он продолжал работать. Стояла не по сезону тёплая ночь, погода больше подходила для солнечного майского дня, чем для зимних праздников. Город накрыла волна жары, и, поскольку никто не мог предсказать, когда зима вернётся вновь, дома страдали от отсутствия элементарных комфортных условий, которые обычно сопутствовали приходу тёплой погоды. Окна не отпирали и занавешивали тяжёлыми и плотными шторами, из за чего было невероятно душно.

Джек не стоило удивляться... В этом году всё равно особых торжеств на Рождество не предвиделось. Все её братья и сёстры разъехались в свои загородные имения, и хотя Джек всегда были рады за любым праздничным столом, она предпочла остаться в Лондоне, в доме своего детства, убеждая себя, что хочет провести последнее Рождество со своей непредсказуемой тётей, прежде чем пожилая женщина отправится в путешествие по всему миру, которое графиня окрестила “Грандиозным туром".

Убеждая себя, что осталась в Лондоне из чувства долга, Джек могла не признавать истины: она сомневалась, что сможет выдержать за городом хоть минуту, став свидетелем семейной идиллии, наблюдая за счастливыми супругами и смеющимися младенцами, которых качали на коленях отцы. Не тогда, когда всё больше утверждалась во мнении, что ей самой такой брак судьбой не предназначен.

И убеждая себя, что остаётся в Лондоне ради тёти Джейн, Джек могла не признавать и другой истины: она не покинула Лондон ради Эбена.

Ей не пришлось говорить себе, что это их последнее совместное Рождество.

Последний шанс завоевать любимого мужчину, который, как она боялась, уже стал для неё недосягаем.

Джек остановилась в дверях с маленькой коробочкой в руке, наблюдая за великолепным и серьёзным Эбеном. Его внимание, как и всегда, было сосредоточено на бухгалтерской книге, лежащей перед ним. Он подсчитывал доходы, заставляя их увеличиваться словно по мановению волшебной палочки. В груди Джек защемило, пока она подмечала каждый нюанс: непокорные тёмные пряди, падающие ему на лоб, дёргающийся мускул на подбородке, мощные предплечья под рукавами рубашки, которые он закатал из за жары или, возможно, благодаря позднему часу, или из за того и другого.

Исчез тот мальчик, который стал её первой любовью. Два года и бесконечные обязанности превратили его в мужчину, по которому она безмерно тосковала. Тосковала по его душевной теплоте. Тосковала по улыбке, которую она когда то могла так легко вызывать.

Джек попыталась заставить его улыбнуться и сейчас.

– Подозреваю, что рождественские праздники в моё время прокляты обходиться без снега.

Эбен посмотрел на неё, а потом на календарь, изображённый на верхней панели пресс папье на столе. Он не выказал удивления по поводу даты, но Джек, тем не менее, его заметила. Эбен забыл, что сегодня Рождество.

Он снова перевёл взгляд на свои цифры.

– Ты явно сильно разозлила какого то святого.

Она драматично фыркнула.

– Я ведь даже никогда не встречала  Святого Николая1.

Эбен провёл пальцем по колонке цифр и рассеянно ответил:

– Тогда, возможно, это кара за твоё явное к нему равнодушие.

Она подошла поближе, приободрившись от его поддразнивания. Возможно, это намёк на то, что Эбен не прочь подурачиться.

– Я к нему весьма неравнодушна! Возможно, наказание предназначается тебе . В конце концов, это же ты работаешь в Рождество. Но ты ведь этого даже не осознавал?

Он что то нацарапал на лежащем рядом листке.

– Кажется, я давно не видел слуг.