Матушка, вы, извините, так долго тряпье мне искали,

 Узел с таким опозданьем сготовили мне на дорогу,

 Пиво, вино и съестное столь бережно клали в корзины,

 Что не успел я далеко отъехать от нашего дома,

 Как потекла мне навстречу толпа горожан любопытных —

 Жены, ребята. Уж были изгнанники в поле далеко.

 Я лошадей подхлестнул и быстро помчался в деревню,

 Где беглецы, как слыхал я, намерены стать на ночевку.

 Только свернул я с пути на проселок, как вдруг заприметил

 Фуру из крепких жердей, неспешно влекомую парой

 Крупных и дюжих волов иноземной, как видно, породы.

 Девушка рядом шагала, привычно и мерно ступая,

 Длинным бичом на ходу понукая сильных животных.

 То их подгонит вперед, то движеньем сдержит умелым.

 Выждав, пока экипаж поравнялся с медлительной фурой,

 Девушка молвила мне: «Поверьте, подобного горя,

 С коим встречаетесь вы, доселе судьба нам не слала.

 Мне подаянье просить еще не привычно, тем боле

 Что подают его часто, чтоб нищего только спровадить.

 Все ж заставляет нужда говорить. На охапке соломы

 Нынче жена богача от бремени тут разрешилась.

 Мука была для нее на волах по ухабам тащиться.

 Мы потому и отстали, что еле дышит бедняжка,

 Новорожденный лежит нагишом у нее в изголовье,

 Только немногим помочь ей наши попутчики могут,

 Если в ближайшей деревне, где мы ночевать собирались,

 Нам их удастся найти, — но боюсь, что они уж в дороге.

 Может быть, лишний кусок холста раздобудете; если

 Неподалеку живете, тогда помогите несчастной».

 Так говорила она, и, бескровная, силясь подняться,

 Взор обратила ко мне роженица. И отвечал я:

 «Добрым сердцам вседержитель воистину часто внушает

 Мысль о нужде, предстоящей неведомым нашим собратьям:

 Матушка, будто предвидя такую беду, мне вручила

 Разного платья, чтоб я оделил им нагих и бездомных».

 Узел я вмиг распустил и, сверток раскрыв, ей отцовский

 Подал халат и вдобавок холстины ей дал и рубашек…

 Женщина, вся просияв, вскричала: «Не верят счастливцы,

 Что на земле чудеса и ныне творятся. Лишь в горе

 Видишь всевышнего перст, указующий людям дорогу

 К добрым делам. Через вас помог нам господь, и на вас же

 Милость прольется его». И ощупывать стала холстину

 И восхвалять, особливо подкладку из теплой фланели.

 «Время не терпит, — заметила девушка, — едем в деревню,

 Где до утра на привале пробудут попутчики наши.

 Там смастерю для ребенка я всякую всячину за ночь».

 Снова и снова меня поблагодарив на прощанье,

 Дюжих стегнула волов, и фура поехала. Я же

 Наших сдержал лошадей, размышляя, как быть: самому ли

 Ехать мне в эту деревню и там съестные припасы

 Между людьми разделить иль сподручнее тут же на месте

 Девушке все передать, чтоб голодных сама оделила.

 Но, порешив на втором, я тронул коней и поехал

 Следом за нею, догнал и сказал торопливо: «Простите,

 Добрая девушка! Вот я опять. Не одну лишь холстину

 Мать уложила в коляску, чтоб мог приодеть я нагого,

 Не позабыла она о съестном и напитках различных.

 В ящике, что позади, — того и другого немало.

 Я и надумал: вручу тебе и эти подарки.