Мне одним недругом больше, одним меньше, честно говоря, было все равно. Кузьма, тот жил в далекой провинции и тоже не очень зависел от государевых чиновников. К тому же, у них на Волге царили свои законы, и рука Москвы до Нижнего Новгорода не всегда дотягивалась, Так что предупреждения толстячка нас с Мининым не испугали. Как вскоре оказалось, зря.

    В Коровино Морозовой не оказалось. Крестьяне рассказали, что боярыня уехала с детьми к себе в Семеновское.

    Пришлось проводить следствие и выяснять, откуда взялись дети, и почему она не дождалась нас.

    Как всегда, никто ничего толком не знал и не видел, но, продравшись через косноязычие и глупость, удалось-таки собрать минимальную информацию и выяснить, что здесь без нас произошло. По словам дворовых, детей сюда привела какая-то девочка-подросток. Как я понял - Ульяна. Наталья Георгиевна после разговора с ней тут же начала собираться домой. Отвезти их взялись Григорий Гривов с сыном.

    Что случилось в «заповедном» лесу, и почему Ульяна одна, без Лешего, привела морозовских детей, никто, понятно, не знал.

    -  Мне тоже пора домой возвращаться, - задумчиво сказал Минин, когда мы окончили «следственные действия». - Поди, родители и супруга считают погибшим.

    -  Я вот что хочу сделать, - начал я давно намеченный разговор, - мне, Кузьма, в руки случайно попал клад. К тому же мы оба знаем, где казаки сундук закопали - тоже, видно, не с камнями. Тебе нужно все эти ценности домой увезти.

    -  Почто мне? - удивился Кузьма. - Ты нашел, сам и пользуйся. Нам чужого не нужно.

    -  Мне эти богатства без пользы, а тебе я хочу отдать их не на совсем, а на хранение. Через несколько лет узнаешь, куда их употребить.

    -  Темнишь, ты что-то, Григорьич. Как так на хранение? А кому назад отдавать, тебе?

    -  Нет, Кузьма, отдашь их… Сам узнаешь, кому. Лет через семь будет у тебя большая нужда в деньгах, вот и воспользуешься.

    -  Ты, Григорьич, прямо как библейский Иосиф, притчами говоришь. Семь коров тощих съело семь коров тучных. К чему ты это?

    Я не стал вдаваться в библейские истории, но подтвердил:

    -  Примерно так оно и есть. Через семь лет… Сейчас я не могу тебе всего рассказать. Придет срок, сам все поймешь.

    -  А что за клад ты нашел?

    * * *

    -  Может, просто проезжие люди? - с надеждой спросил Кузьма.

    -  Были бы просто проезжие, не таились бы, прямо сюда ехали. Иван, - позвал я Крайнего, - ты разглядел, что за люди?

    -  По обличью стрельцы, в красных кафтанах с белыми берендейками, а так кто их знает.

    Единой формы одежды у царских воинов еще не было, но ее элементы уже появились. Стрельцов набирали из «гулящих» людей, «не тяглых, и не пашенных, и не крепостных», «молодых и резвых, и из самопалов стрелять гораздых». Так что нам с сельской командой устоять против такого войска было затруднительно.

    -  Ефим, - позвал я здоровяка, который по молодости жаждал новых подвигов и побед, - возьми парней покрепче и разберите тын со стороны леса, чтобы конь мог проехать.