|
Материалы химически очищены. - Хорошо. На этих днях вы увидите чудеса, - сказал Гарин, - идем обедать. За вещами в гостиницу пошлем посыльного. Переночуем на левом берегу. А завтра в Париже окажется двое Гариных... У вас имеется второй ключ от сарая? Здесь не было ни блестящего потока автомобилей, ни праздных людей, свертывающих себе шею, глядя на окна магазинов, ни головокружительных женщин, ни индустриальных королей. Штабели свежих досок, горы булыжника, посреди улицы отвалы синей глины и, разложенные сбоку тротуара, как разрезанный гигантский червяк, звенья канализационных труб. Спартаковец Тарашкин шел не спеша на острова, в клуб. Он находился в самом приятном расположении духа. Внешнему наблюдателю он показался бы даже мрачным на первый взгляд, но это происходило оттого, что Тарашкин был человек основательный, уравновешенный и веселое настроение у него не выражалось каким-либо внешним признаком, если не считать легкого посвистывания да спокойной походочки. Не доходя шагов ста до трамвая, он услышал возню и писк между штабелями торцов. Все происходящее в городе, разумеется, непосредственно касалось Тарашкина. Он заглянул за штабели и увидел трех мальчиков, в штанах клешем и в толстых куртках: они, сердито сопя, колотили четвертого мальчика, меньше их ростом, - босого, без шапки, одетого в ватную кофту, такую рваную, что можно было удивиться. Он молча защищался. Худенькое лицо его было исцарапано, маленький рот плотно сжат, карие глаза - как у волчонка. Тарашкин сейчас же схватил двух мальчишек и за шиворот поднял на воздух, третьему дал ногой леща, - мальчишка взвыл и скрылся за торцами. Другие двое, болтаясь в воздухе, начали грозиться ужасными словами. Но Тарашкин тряхнул их посильней, и они успокоились. - Это я не раз вижу на улице, - сказал Тарашкин, заглядывая в их сопящие рыльца, - маленьких обижать, шкеты? Чтобы этого у меня больше не было. Поняли? Вынужденные ответить в положительном смысле, мальчишки сказали угрюмо. - Поняли. Тогда он их отпустил, и они, ворча, что, мол, попадись нам теперь, удалились, - руки в карманы. Избитый маленький мальчик тоже попытался было скрыться, но только повертелся на одном месте, слабо застонал и сел, уйдя с головой в рваную кофту. Тарашкин наклонился над ним. Мальчик плакал. - Эх, ты, - сказал Тарашкин, - ты где живешь-то? - Нигде, - из-под кофты ответил мальчик. - То есть как это - нигде? Мамка у тебя есть? - Нету. - И отца нет? Так. Беспризорный ребенок. Очень хорошо. Тарашкин стоял некоторое время, распустив морщины на носу. Мальчик, как муха, жужжал под кофтой. - Есть хочешь? - спросил Тарашкин сердито. - Хочу. - Ну ладно, пойдем со мной в клуб. Мальчик попытался было встать, но не держали ноги. Тарашкин взял его на руки, - в мальчишке не было и пуда весу, - и понес к трамваю. Ехали долго. Во время пересадки Тарашкин купил булку, мальчишка с судорогой вонзил в нее зубы. До гребной школы дошли пешком. Впуская мальчика за калитку, Тарашкин сказал: - Смотри только, чтобы не воровать. |
