‑ Сядь, ‑ сказал Валландер. ‑ Ночь будет долгая.

Он кивнул Анн‑Бритт, и та коротко ввела Нюберга в курс дела.

‑ Между прочим, в Мальмё есть свои криминалисты, ‑ заметил Нюберг.

‑ Сегодня ты нужен мне здесь, ‑ сказал Валландер. ‑ И не только на случай, если в Мальмё что‑то обнаружится, но и потому, что я хочу знать твое мнение.

Нюберг молча кивнул. Достал расческу, попытался пригладить непослушные лохмы.

‑ Можно сделать еще один вывод, ‑ продолжал комиссар, ‑ хотя и не столь категоричный. Но надо по возможности учесть все варианты. Вывод простой: что‑то должно произойти. И исходным пунктом почему‑то будет Истад. ‑ Он взглянул на Мартинссона. ‑ Руннерстрёмсторг по‑прежнему под наблюдением?

‑ Нет, наблюдение снято.

‑ Черт! Кто распорядился?

‑ Викторссон. Сказал, это бесполезное растрачивание ресурсов.

‑ Немедленно восстановить наблюдение. С Апельбергсгатан я снял его сам. И возможно, зря. В общем, надо сию же минуту послать туда и на Руннерстрёмсторг патрульные машины.

Мартинссон вышел. Валландер знал, он проследит, чтобы наблюдатели без промедления выехали на посты.

Все молча ждали. Нюберг по‑прежнему причесывался, и Анн‑Бритт предложила ему карманное зеркальце, но он зеркальце не взял, только проворчал что‑то невразумительное. Наконец Мартинссон вернулся:

‑ Сделано!

‑ Мы ищем фактор, запустивший цепочку событий, ‑ сказал Валландер. ‑ Возможно, это смерть Фалька. Такова моя версия. Пока Фальк был жив, он держал все под контролем. Но его внезапная смерть сеет тревогу и запускает целую вереницу событий, в которой мы стараемся разобраться.

Анн‑Бритт подняла руку:

‑ Нам точно известно, что Фальк умер естественной смертью?

‑ Судя по всему, да. Мои выводы основаны на допущении, что Фальк скончался совершенно неожиданно. Его врач приходил ко мне и заявил, что инфаркт почти на сто процентов исключен. Фальк был вполне здоров. И все‑таки умер. Тут‑то все и началось. Будь Фальк по‑прежнему жив, как ему и полагалось бы, Соню Хёкберг не убили бы. Она бы пошла под суд за убийство таксиста. И Юнаса Ландаля тоже не убили бы. Так бы и оставался у Фалька на побегушках. И то, что планировали Фальк и его присные, грянуло бы в урочный час, а мы бы и понятия не имели.

‑ Иными словами, лишь по причине внезапной, однако совершенно естественной смерти Фалька нам и стало известно, что произойдет некое событие, которое, возможно, затронет весь мир?

‑ Другого объяснения у меня нет. Если можете предложить другое, я готов выслушать.

Все молчали.

Валландер вновь задал себе вопрос, как Фальк познакомился с Ландалем. Что их связывало, по‑прежнему оставалось загадкой. Комиссар начинал угадывать контуры незримой организации, без ритуалов, без внешнего антуража, действовавшей через своих символических ночных зверьков. И эти едва приметные действия могли разрушить целые электронные миры. Где‑то в этой тьме и состоялось знакомство Фалька и Ландаля. Соня Хёкберг некоторое время была влюблена в Ландаля и поплатилась за это жизнью. Но больше ничего им узнать не дано. По крайней мере, пока.

Альфредссон взял свой портфель, достал какие‑то свернутые бумаги.

‑ Записи Мудина, ‑ пояснил он. ‑ Лежали в углу. Я их собрал. Может, стоит их просмотреть?

‑ Вот вы с Мартинссоном и займитесь, ‑ решил Валландер. ‑ Вы там в своей стихии, а не мы.

На столе зазвонил телефон. Анн‑Бритт сняла трубку, ответила и передала ее Валландеру. Звонил Ханссон.

‑ Один из соседей говорит, что в половине десятого слышал, как отъехал автомобиль, прямо‑таки сорвался с места, ‑ сообщил он. ‑ Но это, в общем, все, что удалось выяснить. Больше никто ничего не слыхал. Даже выстрелов.

‑ А что, стреляли не один раз?

‑ Врач говорит, у нее в голове две пули.