1. Немедленно прекратить все наступательные операции в Сталинграде, за исключением действий разведывательных подразделений, сведения которых необходимы для организации обороны.

     2. 6-й армии немедленно выделить из своего состава два моторизованных соединения, одну пехотную дивизию и по возможности одно моторизованное вспомогательное соединение, подчинив их штабу 14-го танкового корпуса, и, кроме того, как можно больше противотанковых средств и сосредоточить эту группировку поэшелонно за своим левым флангом с целью нанесении удара в северо-западном и западном направлениях.

Барон фон Вейхс».

     Перечитав несколько раз приказ, в котором, подчеркивалось в двух пунктах слово «немедленно» и категорическое требование выделить крупные силы от армии, Паулюс чутьем опытного военачальника почувствовал, что положение для армии сложилось весьма угрожающее.

     Медлить было нельзя. Надо было действовать, и как можно быстрее.

* * *

     Так думали в первый день контрнаступления войск Юго-Западного и Донского фронтов наши противники: Вейхс, Паулюс, Мильдер, Нельте и тысячи других генералов и офицеров— от командующего группой армий «Б» до командиров немецких дивизий. Они больше верили сводкам и докладам своих подчиненных и не понимали подлинного хода событий, развернувшихся южнее Дона, в заснеженных степях большой донской излучины. И хотя отданные приказы привели в действие многие немецкие части и соединения, но боевые действия советских войск опередили планы и замыслы немецкого командования.

     Мощный поток советских танков, пехоты, артиллерии прорвал, как бурный весенний поток, плотину обороны румынских войск и покатился на юг, безудержно, с артиллерийским громом, стальной армадой танков и пехоты, сметая на своем пути встречающиеся преграды, сокрушая и уничтожая вражеские гарнизоны. И остатки их, плененные советскими войсками, потянулись темными извилистыми колоннами на север, оставляя у дорог штабеля винтовок, автоматов, артиллерийские орудия и минометы — теперь уже трофеев.

     Пожалуй, в этот первый день стремительного поступления советских войск лучше всех понимал, что поражение близко и неизбежно, командир 2-го румынского корпуса, принявший первый удар 6-й танковой армии русских, да командующий 3-й румынской армией генерал-полковник Дмитреску.

* * *

     Как только Мильдеру стало известно о контрнаступлении русских, он долго изучал карту военных действий. «Нет, это уже не случайное явление, — сказал он себе. — Нам придется, по-видимому, вести с ними тяжелые сражения. Мой долг как командира предупредить корпус».

     Мильдер тут же вызвал к себе адъютанта и, рассматривая район боевых действий, стал ему диктовать:

     — Пишите приказ войскам корпуса! Не торопитесь и, прошу, не переспрашивайте меня. «Ставлю в известность всех — от рядового солдата до офицера. В ближайшие дни ожидаются сильные и, возможно, последние атаки со стороны русских. Мы должны непременно их отбить. В этом главная задача. Я ясно сознаю, какие трудности боевого напряжения перенесет каждый из нас. Возможно. — Мильдер сделал паузу, взглянул на адъютанта. — Возможно, некоторым из нас суждено погибнуть во имя Германии, от которой нас отделяют сотни километров. Но в этой схватке с врагом и предстоящих испытаниях никто так не разделяет вашу судьбу, как я, находясь с вами рядом и сочувствуя всем вам. Я знаю из боев прошлой мировой войны, что после длительного и изнурительного налета артиллерии врага стойкость одного солдата способна остановить наступление сотен. Сегодня происходит то же, что несколько десятков лет назад.