Сидя на своей кровати рядом с Пьеро, Леа играла в карты. Мысли ее были заняты другим, и она проигрывала. С раздражением отбросив карты, она в задумчивости прижалась к железной спинке кровати.

— О чем ты думаешь? Играть будешь?

— Она думает о Франсуа Тавернье, — сказала Коринна.

— Он только с ней и разговаривал, — добавила Лаура.

— Вы ошибаетесь, она думает совсем не о Франсуа Тавернье, — просюсюкала Франсуаза.

— О ком же тогда? — спросила Коринна.

Тасуя карты, Леа пыталась сохранить внешнее безразличие. На что намекала эта язва? Еще в раннем детстве Франсуаза раньше всех остальных догадывалась, о чем думает ее младшая сестра, какие глупости натворила, угадывала места, где та прячется. Это приводило Леа в такую ярость, что она била свою старшую сестру. Сколько раз Руфи приходилось разнимать их… Франсуаза не могла удержаться и постоянно следила за своей сестрой, рассказывая матери о самых мелких ее проступках. Не переносившая доносительства, Изабелла Дельмас сурово ее наказывала, что еще больше разжигало соперничество двух сестер.

— О ком же? — хором спросили обе кузины.

Франсуаза с улыбкой злого удовлетворения на лице заставила их ждать.

— Она мечтает о Лоране д'Аржила.

— Но он же помолвлен с Камиллой!

— Это невозможно!

— Ты с ума сошла!

— Уверена, что ты ошибаешься.

Эти возгласы гудели в голове Леа, видевшей перед собой непомерно увеличившееся недоумевающее лицо Пьеро.

— Да нет, поверьте мне. Она влюблена в Лорана д'Аржила.

С пугающей стремительностью соскочив с кровати, Леа, прежде чем Франсуаза успела сделать хотя бы движение, схватила ее за волосы. Несмотря на неожиданность, та отреагировала мгновенно. Ее ногти впились в сестрину щеку. Появились капельки крови. Но Леа была сильнее, она быстро справилась с сестрой, сев на нее верхом, схватила за уши и принялась бить головой об пол. Все кинулись их разнимать. И после того, как им это удалось, бедная Франсуаза еще какое-то время оставалась лежать неподвижно.

Шум и крики встревожили старших.

— Леа, ты невыносима. Почему ты ударила сестру? — строгом голосом спросила Изабелла Дельмас. — В вашем возрасте…

— Мамочка…

— Иди в свою комнату, обойдешься без ужина.

Гнев Леа мгновенно остыл. Ей хотелось бы рассказать матери, как несчастна она, как сильно нуждается в ласке, в утешении. Та же, напротив, ее поругала и прогнала. Может, Леа и раскаялась бы, если бы не уловила торжествующей ухмылки Франсуазы. Подавив слезы, она прошла с высоко поднятой головой мимо осуждающе смотревших на нее родственников. Лишь дядя Адриан сделал ласковое движение и добро улыбнулся, словно говоря: все это пустяки. Его движение едва не сломило ее выдержки. Она поспешила убежать.

— Бедная моя Изабелла, вы еще намучаетесь с этой малышкой, — сказала золовке Бернадетта Бушардо.

Ничего не ответив, Изабелла покинула детскую.

Леа не послушалась матери и не отправилась в свою комнату. Выбежав в сад, пересекла двор и через виноградники заспешила к Бельвю. Чтобы не проходить перед домом Сидони, она перелезла через окружавшую поместье ограду и пыльной дорогой, а потом тропкой зашагала к часовне. Окрепший влажный и теплый ветер вынудил ее на полпути сначала замедлить шаг, а потом и вообще остановиться.