– Вон он, – сказал Артист. – До него триста метров – догони да спроси!

– Он‑то хоть нас не узнал? – спросил Муха. – Как считаешь, Семен?

– Лучше меня могут ответить факты, – ответил Артист. – Вы обратили вниманиес сегодняшнего утра и Штукин с американцами, и товарищ Добрынин, и англичанин все время держатся где‑то около нас. По‑моему, Слейтон узнал меня. Узнал, но не подал виду.

– Видно, надо было тебе сильней постараться, чтоб надежней память отшибло,сказал Муха.

– Трудно было, лежа под машиной, – с искренним сожалением вздохнул Артист.

– Скорее всего, не только Штукин и штатники, но и Добрынин уже не сомневается, где топливо, и все они только ждут, чтобы пойти в атаку, – заметил Михаил. – Не знаю, кем они там считают нас, возможно, даже просто конкурентами.

Но пока они мешают друг другу начать решительный штурм.

– Всем хочется и всем колется, поскольку каждый понимает, что могут вступить и остальные, – усмехнулся Семен. – В серьезной каше они могут потерять все.

– Так или сяк – все заварится уже очень скоро, – сказал Михаил. – Тянуть им не резон. И только один из них наверняка знает, где и когда выйдут на назначенную с ним встречу люди Рашид‑Шаха.

– По всем приметам, это сам командор, – предположил Артист. – Он, так сказать, главный экспедитор. Надо полагать, именно у него должны быть и товарные накладные, ну и, – усмехнулся он, – сертификат качества… Они мчались вперед, и напряжение нарастало. У них было всего три маленьких автомата и три пистолета, всего на пять – десять минут горячего «разговора», а может, и того меньше.

Второй час они неслись по широкому мертвому плоскогорью Северного Рашиджистана. Машины участников, развив огромную скорость, в сопровождении вертолетов умчались далеко вперед. Их белый «лендровер», отставая, был все ближе и ближе к хвосту колонны, растянувшейся почти на пятьдесят километров. Машину подбрасывало, кидало из стороны в сторону, но Муха только крепче сжимал черный руль.

Минувшей ночью, незадолго до рассвета, Артист и Муха извлекли из записных книжек, закрепленных скотчем, те заветные пленки‑передатчики, которые дал им Голубков, и ночью приклеили их – одну к черному зеркалу заднего вида роскошного «джипа‑мерседеса» Добрынина, вторую – к черной эмблеме «Техасе» на крыше машины Штукина. У Михаила в снаряжении был специальный приемник‑усилитель для получения сигналов от этих устройств, благодаря которому они могли теперь найти их на расстоянии до десяти километров. С восходом солнца эти чудесные игрушки должны были ожить.

Сидя сзади, Михаил отслеживал отклонения стрелок на двух приборах. Приемник в правой руке принимал сигнал от машины Добрынина, в левой – от машины Шурика.

– Тревога! – вдруг сказал Михаил. – Добрынин резко увеличил скорость и сошел с трассы! Уходит на юг!

– Ну вот, – сказал Артист. – Он, видно, пришел к выводу, что при таком кортеже топливо уже не отбить. Теперь для него главное – передать документы. Ему нужно выйти в заданную точку для встречи с покупателем.

И, словно услышав эти слова, по колее, проложенной колесами добрынинского «мерседеса», обгоняя их и вздымая облака светло‑серой пыли, помчался серебристый «рейнджровер».

– Глядите, – крикнул Муха, – вон как погнал! Это он, англичанин! Рванул за Добрыниным!

– Ничего не понимаю! – воскликнул Михаил. – Кто он все‑таки такой и что ему надо?

– Слу‑ушай… – осенило Семена.