— И что вы хотите этим сказать, князь?

Воронцова нервно прокрутила бокал в пальцах, едва не расплескав вино. Она все еще пыталась скрыть тревогу, но с каждым мгновением это получалось все хуже. Маска роковой красотки, уверенной в себе хищницы, поймавшей в своем логове глупого мальчишку, стремительно трескалась, и из-под нее проступала самая обычная женщина.

Усталая и до смерти перепуганная.

— Хочу сказать, что кто-то пытается втянуть наши рода в войну. Я точно знаю, что у него есть свои люди в окружении деда. Кажется, и здесь тоже. — Я вспомнил бездарную охрану дома. — Может быть, кто-то из службы безопасности…

— Вот — моя служба безопасности! — Воронцова с ненавистью в глазах указала на труп. — Я знала этого человека почти тридцать лет… А пять минут назад он пытался меня убить! Если бы подлец оказался чуть проворнее, мы бы сейчас не разговаривали, князь.

Даже так? Тогда выдержке княгини можно только позавидовать. Она сидит в доме, который вот-вот атакуют, только что прикончила собственного безопасника — и находит в себе силы спокойно разговаривать и пить вино.

Я бы на ее месте, пожалуй, предпочел бы что-нибудь покрепче — и в ударных дозах.

Кто-то — и явно не дед — затеял крупную игру. И, похоже, уже давно решил, кого именно приготовит на заклание… Нельзя просто так взять и подкупить или запугать матерого безопасника, служившего семье не один десяток лет. Такие вещи требуют и денег, и времени — и даже больше, чем подготовка убийства Кости. Гораздо больше.

Впору задуматься — такой ли уж случайностью была та идиотская гонка по Невскому?

— Моего брата убили на рассвете. — Я указал на покойника. — Только что пытались убить вас. Только глупец не увидит здесь… чьего-то умысла. А вы кажетесь разумной женщиной, княгиня.

Ну же, думай! Гонка, дуэль, убийство Кости… предатель-безопасник и охрана, похожая на дырявое решето. Сколько еще нужно толстых намеков?

— Неужели… — Голос Воронцовой дрогнул. — Будь они прокляты! Теперь я не знаю, кому вообще могу доверять.

— Никому. После такого, — Я в очередной раз кивнул в сторону трупа на полу, — любой из ваших людей, любой из друзей или покровителей…

Договорить я не успел. Снаружи — где-то у ворот со стороны набережной, что-то громыхнуло.

А потом затрещали выстрелы.

Глава 38

— Мальчишка! — рявкнула Воронцова, швыряя недопитый бокал в стену. — Подлец!

Похоже, все разговоры пошли прахом: мои благие намерения приняли за подставу… точнее, за самый обычный отвлекающий маневр.

Хрусталь со звоном брызнул осколками, оставляя на обоях рубиновое пятно. Но куда громче лязгнуло о мой Щит боевое заклятье. Булава у Воронцовой получилась так себе: то ли от волнения княгиня не смогла толком собрать энергию для удара… то ли вовсе не собиралась меня калечить.

Скорее второе. Чем-то ее атака напоминала пощечину. Хлесткую, громкую, но едва ли способную навредить всерьез.

Ее сиятельство гневалась.

— Прошу вас… — начал я.

— Хватит заговаривать мне зубы!

Еще одна Булава. Чуть посильнее, но уже откровенно демонстративная. С размаху, на выдохе, с драматической паузой — видимо, чтобы я с гарантией успел среагировать.

Женщины…

— Возьмите себя в руки, княгиня.

Я небрежно шевельнул ладонью, отводя Булаву в сторону. Заклятье срикошетило от Щита и вдребезги разнесло какую-то вазу на столе в углу. А я даже не покачнулся — то ли Воронцова лупила в четверть силы, то ли мой собственный дар за сегодня успел еще укрепиться.