Нет, даже не так — Двигатель. Огромное стальное сердце весом в не одну сотню килограмм.

— Охренеть… — пробормотал я, склоняясь над железной махиной. — Это ж с какой «Волги» сняли?.. Да тут литров шесть, не меньше!

— Почти семь. — Настасья повыше подняла фонарь, освещая тускло поблескивающий металл. — В Нижнем такие не делают — это из Москвы привезли.

— Кто привез?

— Так князь покойный и привез. — Настасья посмотрела на меня, на мгновение задумалась, явно сопоставляя что-то в голове. — Отец твой, благородие. Таких моторов еще нигде нету. Это про-то-тип.

Девчонка явно неплохо соображала — раз уж вообще смогла разобраться во всем этом без специального образования — но сложное слово далось ей не без труда. И все же суть я уловил: похоже, отец каким-то образом раздобыл экспериментальный двигатель московской разработки.

— Папа говорил — такие будут ставить на лимузины. Для министров, а то и для самой государыни Императрицы, — продолжила Настасья. — Только там корпус другой: огромный, тяжелый. Чтобы ни пуля, ни магия не брала. А вот если к такому двигателю приделать машину поменьше…

То получится зверь похлеще Воронцовского «Понтиака».

— Ага, — кивнул я. — Тут, наверное, лошадей под триста будет…

— По документам двести восемьдесят было. — В голосе Настасьи прорезались нотки гордости. — А папа такую штуковину поставил, что все триста двадцать выдаст. Смотри!

Дева-конструктор улеглась голым животом на раму капота, вытянулась и коснулась какого-то странного агрегата прямо над мотором. То ли электронного блока, то ли какого-то хитро устроенного воздухозаборника с заслонками.

— Вот. Там нагнетатель стоит, а патрубок идет прямо в карбюратор, — объяснила Настасья. — А здесь трос соединен…

Дальше я почти не слушал. Не то, чтобы меня совсем не интересовали технические нюансы, но кое-какие… нюансы оказались куда ближе и нагляднее. Я даже отступил на шаг, чтобы полюбоваться тем, что прекрасно смотрелось даже под безразмерным комбинезоном. Штанины чуть натянулись, подчеркивая упругую симпатичную попу, и мысли о нагнетателях, тросах и заслонках улетели куда то настолько далеко, что…

— Эй, ты вообще слушаешь? — обиженно фыркнула Настасья.

— Слушаю. — Я снова впился взглядом в хитрую конструкцию над двигателем. — Патрубок. Прямо в… карбюратор.

— Много ты понимаешь, благородие. — Настасья засмеялась, махнула рукой и осторожно, локтем откинула назад рыжую гриву. — Меня отец учил, пока живой был… а теперь вот сама разбираюсь.

— И как дело идет? — Я прошелся вдоль машины, с сомнением разглядывая полупустой каркас без колес и дверей. — Это что у тебя тут, заклепки?

Часть деталей корпуса уже заняли свое место. Кое-где покрытые ржавчиной, гнутые явно вручную и вырезанные из невесть откуда взявшегося железного листа, они кое-как закрывали левую заднюю часть машины, а между собой соединялись вереницей блестящих кругляшков.

— Заклепки. — Настасья уперлась кулачками в голые бока. — А что?

— Так сваркой можно…

— Слушай, благородие, ты откуда такой умный взялся? Сварочный аппарат где-нибудь тут видишь?.