Изменить размер шрифта - +
– Это ясно как пить дать. Я вызову полицейского врача.
– Доктор Волмер, – спокойно ответил Вулф, – весьма квалифицированный и опытный специалист.
– Угу, я знаю. И ваш приятель. Я пошлю за полицейским специалистом. И прихвачу с собой Гудвина с Волмером.
– А где ваш человек, который уходил с вами?
– Наверху. Дежурит на стуле перед комнатой мисс Данкен. Он там и останется. И никому, кроме врача, не позволено входить туда.
Туша Вулфа внезапно приняла вертикальное положение.
– Это мой дом, мистер Кремер, – ледяным тоном произнес он, – и я не позволю вам использовать его, чтобы измываться над ни в чем не повинными и

ранеными женщинами. Ваш человек не смеет там оставаться!
– Попробуйте его вышвырнуть, – хмуро посоветовал Кремер. – В следующий раз, когда Гудвин обнаружит труп с отрезанной головой, возможно, он

уведомит нас в тот же день… Эй вы, идите за мной…

Глава 5

На следующее утро гостей у нас уже не осталось, но зато мы приобрели клиента. Поскольку в полиции меня продержали до трех часов ночи, от

недостатка сна я был настроен сварливо. Фриц уже суетился на кухне, но был еще слаб. Вулф, вне себя от злости, кипел, как огнедышащий вулкан, и

брызгал желчью. Он слегка потешил свое самолюбие, отказавшись впустить в дом полицейского врача накануне вечером, но зато утром Кремер отыгрался

сполна, заявившись уже в восемь с ордером на арест Эми Данкен как важного свидетеля.
Девушку увезли, а Вулфу оставалось только скрежетать зубами в бессильной ярости. Вот почему, когда я вошел и сказал ему, громоздившемуся в

постели с чашкой утреннего шоколада и пышащему злобой, что в полицейском участке Леонард Клифф уплатил мне задаток, став таким образом нашим

клиентом, Вулф даже бровью не повел. К работе он приступил, ни на йоту не отойдя от выработанной годами привычки:
– Мистер Гатри Джадд должен быть у меня к одиннадцати.
Спустившись в кабинет, я сел за пишущую машинку и отстукал, как мне показалось, весьма изящную и остроумную визитную карточку:

«Мистер Джадд!
С уважением предлагаю Вашему вниманию расписание событий, имевших место вчера вечером в здании компании Тингли:
7.05 – приходит Эми Данкен; ее бьют по голове.
7.30 – приезжает Гатри Джадд.
7.35 – уезжает Гатри Джадд.
8.08 – прихожу я, застаю Тингли мертвым.
Могу я обсудить это с Вами?
Арчи Гудвин».

В начале десятого я позвонил в его контору, но разговаривать со мной никто не пожелал – даже о погоде, которая, кстати, стояла замечательная, –

поэтому мне пришлось запрыгнуть в «родстер» и поехать туда.
После того как надменная регистраторша снизошла до того, чтобы кому то позвонить, а хорек с прилизанными волосами убедился, что я не Аль Капоне,

конверт у меня взяли. Потом я сидел и ждал, пока совершенно квадратный амбал, по виду бывший боксер профессионал, не сопроводил меня по веренице

коридоров и не ввел в комнату размерами с поле для гольфа. Пока я пересекал добрый гектар мягкого пушистого ковра, приближаясь к широченному

письменному столу, на котором лежала одна лишь газета и за которым сидел уже знакомый мне человек, амбал держался чуть сзади и справа от меня.

На лице сидящего застыло то высокомерно колючее выражение, которое накануне и побудило меня намалевать жирный крест на его машине.
Он держал мою карточку за уголок самыми кончиками пальцев, словно опасаясь подцепить от нее заразу.
– Какая наглость, – процедил он тоном, выработанным, должно быть, с самого детства – если, конечно, оно у него было.
Быстрый переход