|
Гвен кивнула. – Почему вы считаете, что это было в восемь? – Потому что я посмотрела на часы. Сначала я позвонила ему домой, но, не застав там, перезвонила на работу. – Он подтвердил то, что сказала мисс Мерфи? – Да. Он во всем признался. Но даже не извинился. Сказал, что отвечает за наше дело, и никто, даже я, не может быть исключенным из числа подозреваемых. Заявил мне такое прямо в лицо! – Не совсем так… – Главное, что он так сказал! – Мисс Йейтс шмыгнула носом. – Я повесила трубку. Меня так и подмывало поехать туда и высказать все, что я о нем думаю, но я решила, что лучше подожду до утра. Потом, я жутко устала – это был страшный месяц. Кэрри еще сидела у меня, и я решила приготовить чай. Ее я винить не могла – она и в самом деле подчинялась приказу. Мы так и сидели и изливали друг другу душу до десяти часов, когда пришел полицейский. – И сказал про убийство? – Да. – Но вы умолчали о своем телефонном звонке? – Да, – подтвердила мисс Йейтс. – Я не хотела, чтобы они узнали про хинин. – Но теперь нам придется обо всем рассказать, – заявила Кэрри. Она примостилась на краю кресла, судорожно сцепив пальцы. – Раз они арестовали Эми. У нас ведь теперь нет другого выхода. Вулф поморщился. – Если и придется, то по иной причине, – ворчливо произнес он. – Тем более что это принесет мисс Данкен больше вреда, чем пользы. Впрочем, в полиции и так уверены, что она лжет. Поступайте, как сочтете нужным. Лично я ничего говорить им не собираюсь. Завязалось обсуждение. Вулф выпил еще пива. Я с трудом подавил зевок, думая о несправедливости бытия – кто бы мог подумать, что подысканная мною замена Гатри Джадду обернется нам боком. Ведь если Тингли был жив в восемь вечера, значит, Джадд никак не мог убить его между 7.30 и 7.35, да и незнакомец в плаще, навещавший его между 7.40 и 7.47, явно был ни при чем. Разумеется, любой из них мог вернуться и после восьми, но это было маловероятно – в 8.08 уже приехал я. Да и Клифф увидел бы их… Если он не вешал нам лапшу на уши. Он или Эми, или две эти лакомки от Тингли… Когда они наконец засобирались, оставив нас в полном неведении относительно своих намерений, я предложил подкинуть их на Двадцать третью улицу и получил согласие. Точнее говоря, согласилась Гвендолин; Кэрри сказала, что ей удобнее ехать на метро, и я высадил ее у станции подземки на Тридцать четвертой улице. Глава 7 Вернувшись, я застал дома новых гостей. В кабинете сидели Леонард Клифф и Эми Данкен. Клиф выглядел совершенно убитым и растерянным. На Эми вообще было страшно смотреть. Мешки под глазами, лицо отекло. От ямочек на щеках, столь поразивших мое воображение, не осталось и следа. Вулф мрачно зыркнул на меня. Я сел за стол и бодро произнес: – Слава Богу! Все ведь могло быть куда хуже, верно? Им ведь ничего не стоило предъявить вам обвинение и упрятать в каталажку! – Мисс Данкен, – прорычал Вулф, – выпустили под залог. Похоже, заварилась каша. Мистер Кремер утверждает, что на рукоятке ножа обнаружены отпечатки ее пальцев. – Быть не может! – Я вскинул брови. – Неужели? А как насчет этой железяки? Пресс папье. – Нет. Она вытерта. – Ха! Так я и думал. Нож вытереть она забыла, а вот эту штуковину, сначала треснув ею себя по маковке, тщательно вытерла… – Хватит, Арчи! Если ты снова фиглярничаешь… – Я вовсе не фиглярничаю. Я просто согласен с вашим утверждением, будто заварилась каша. |
